— Я думаю, что вы, вероятно, правы во всех отношениях, синьор Латтьенцо, — сказал Аллейн. — Или, вернее, во всех, кроме одного.
— И какого же? — резко спросил Латтьенцо.
— Вы ведь предлагаете версию о том, что убийца — Филин. Я склонен думать, что здесь вы ошибаетесь.
— Было бы интересно узнать почему.
— О, ну вы знаете, как это бывает. Мне было бы трудно сказать почему. Назовем это интуицией.
— Но дорогой мой сэр, фотография!
— Ах да. Именно так. Всегда есть фотография, не так ли?
— Вы решили говорить загадками.
— Я? Вообще-то нет. На самом деле я пришел спросить вас всех вот о чем: не заметили ли вы, что итальянский стилет, если это действительно он, отсутствует на своем месте на стене позади обнаженной скульптуры. И если вы это заметили, то когда именно.
Они воззрились на него. После долгой паузы мистер Реес сказал:
— Вам это покажется невероятным, но тем не менее это факт. Я даже не понял, что это орудие убийства.
— В самом деле?
— Я думаю, что могу назвать себя наблюдательным человеком, но я не заметил, что стилет отсутствует, и я не узнал его… — тут он закрыл глаза руками, — когда я… увидел его.
— О господи! Ох, как это ужасно! — воскликнул Хэнли.
А Латтьенцо добавил:
— Это были ее стилеты. Ты, конечно, знал об этом, Монти? Они принадлежали ее семье, насколько я понимаю. Я помню, как она показала их мне и сказала, что хотела бы использовать один из них, играя в «Тоске»[46]. Я сказал, что это было бы слишком опасно, как бы умело она ни притворялась. И могу прибавить к этому, что Скарпиа[47] и на секунду не допустил бы такого предложения. Если вспомнить темперамент бедняжки, это было неудивительно.
Мистер Реес поднял взгляд на Аллейна. Он выглядел смертельно усталым и словно постарел.
— Если вы не возражаете, — сказал он, — я пойду к себе. Если, конечно, нет еще каких-нибудь дел.
— Конечно, не возражаю. — Аллейн бросил взгляд на доктора Кармайкла, и тот подошел к мистеру Реесу.
— Вы и так достаточно вынесли на сегодня, — сказал он. — Вы позволите мне проводить вас до вашей комнаты?
— Вы очень добры. Нет, благодарю вас, доктор. Я в полном порядке. Просто устал.
Он встал, выпрямился и спокойно вышел из комнаты.
Когда он ушел, Аллейн повернулся к секретарю.
— Мистер Хэнли, — спросил он, — а вы заметили, что один стилет отсутствует?
— Если бы заметил, я бы так и сказал, разве нет? — обиженно ответил Хэнли. — Вообще-то я терпеть не могу эти штуки. И ножи тоже. Мне при виде них делается плохо. Я думаю, Фрейд нашел бы что сказать по этому поводу.
— Несомненно, — вставил синьор Латтьенцо.