— Оставь, дорогая, пусть живет. — Его Величество довольно улыбался в усы, глядя, как его второй сын был на пути к своему счастью. В том, что из Гуннара с Мелли получится отличная пара, Эрих Пятый был абсолютно уверен. В таких делах его редко подводило чутье.
— Я же сказала: „Уволить“, а не „казнить“, — шутливо возмутилась королева Ариана.
— Так он же огорчится и умрет от огорчения. И потом, разве кондитер виноват, что медовое яблочко со вкусом свободы кажется намного слаще заморских редкостей?
— Знаешь что, Эрих, — при упоминании о свободе глаза Ее Величества загорелись воодушевлением, — как только у нас родится первый внук, мы ненадолго оставим страну на Генриха и поедем с неофициальным визитом к моим. Заявимся ранней осенью, как раз тогда, когда раскупоривают бочки с майской сельдью…
— Дорогая? — Его Величество заметно содрогнулся. — Когда в последний раз ты так тосковала за фразской сельдью…
— Эрих! — Королева обернулась и шутливо стукнула мужа кулачком в плечо. — Стыдись! В наши-то годы… Нет, я просто вспомнила, что лучше всего вкус майской сельди оттеняет соленый воздух Полночного моря…
Стук в дверь прервал разговор королевской пары.
— Войдите! — Крикнул король, отступая на шаг от жены и мимоходом заправляя ей за ухо непокорный локон.
— Ваше Величество, Вы просили напомнить, что через четверть часа у Вас назначена аудиенция…
— Помню. — Коротко кивнул король. И склонившись к ручке жены продолжил. — Благодарю за беседу, Ваше Величество!
— Ваше Величество! — Вежливо склонила голову королева.
Их Величества покинули комнату через разные двери, возвращаясь к своим обязанностям.
Вопреки опасениям Мелиссы, убежали они с Гуннаром совершенно недалеко. На одной из крутых улочек, ведущих от нижнего города ко дворцу, между мастерской сапожника и лавкой торговца тканями притаилась пекарня. Над ее дверью, зазывая посетителей, был подвешен большой крендель из выкрашенного дерева. А густой хлебный дух, вырывавшийся из двери каждый раз, когда кто-то из посетителей входил или выходил, не позволял ошибиться.
— Я сюда неоднократно сбегал еще в детстве. — Похвастался принц невесте, открывая дверь и пропуская ее вперед.
Судя по тому, что принца не просто узнали, но и приняли как дорогого гостя, Его Высочество изволил бывать здесь не только в далеком детстве. Да и пекарь явно не двадцать лет тому назад получил звание гильдейского мастера. За прилавком стоял мальчишка-подросток, который, увидев знатного посетителя, мигом дернул за висящий над прилавком шнурок.
Где-то в глубине дома зазвенел колокольчик и на звон выскочил дюжий детина, на ходу вытирая руки белоснежным фартуком.