Дион Кассий не испытывал такого же страха относительно неприкосновенности своей свободы слова и не делает никаких конкретных заявлений относительно функции и природы экземплификации, не заявляет, что его цель – написать образцовую историю. Тем не менее он даёт однозначную оценку своим персонажам, особенно сенаторам и императорам, а также женщинам, связанных с ними, создавая тем самым образцы для подражания для своей сенаторской аудитории. Август – образцовый лидер, который установил парадигму для современного ему правления Северов.
Аудитория и стиль должны учитываться при сравнении рассказов о Боудике. Тацит признаёт, что некоторые из его сведений могут показаться тривиальными или незначительными, но предполагает, что кажущиеся бесславными моменты порождают великие события. Его работа характеризуется вариативностью синтаксиса, лаконичностью выражения и двусмысленностью, которая допускает множество. Дион Кассий, напротив, утверждает, что анекдоты и детали должны уступать место более широким аспектам и значению событий. Его стиль, по-видимому, следует стилю греческого историка V века до н. э. Фукидида, хотя не обязательно распространяется на политические взгляды последнего. Как ритор, Дион склонен приукрашивать или изменять факты, чтобы создать более драматическое представление. Сообщаемые им детали могут быть сдержанными или красочно-выразительными, и ни он, ни Тацит не очень точны в описании боевых действий и стратегии противоборствующих сторон.
Три фрагмента в трёх источниках дают довольно много информации. Однако важно понимать, что Тацит и Дион были вынуждены прибегнуть к такой форме повествования, которая ограничивает документальную ценность их рассказов. Для римской аристократии Британия представлялась далёким и загадочным местом, и римские писатели по-разному использовали этот образ в своих рассказах. Преследуемые ими цели ограничивают ценность информации, которую они нам предоставляют. Некоторые из правящих в Риме классов были осведомлены о событиях в Британии, занимали там высокие посты в армии или администрации, но не было никого, кто мог бы выдвинуть точку зрения, противоположную тем, которых придерживались наши источники.
Тацит использовал события в Британии, чтобы морализаторствовать о состоянии империи. Например, комментарии, вложенные в уста бриттов в «Жизнеописания Юлия Агриколы», и речь, произнесённая Боудикой перед последней битвой в «Анналах», предназначены скорее для аудитории Тацита в Риме, чем представляют собой точный исторический отчёт. Они отражают аристократическую римскую риторику.