Под ребрами бушевало пламя. Кровь разрядами тока бежала по венам. Адреналин бил в голову, притупляя страх и подсказывая безумные идеи. Повинуясь внутреннему порыву, я перестала пятиться и, гордо вздернув дрожащий подбородок, встретила холодный взгляд Хагена.
– Так забери этот чертов меч! Я не претендую ни на силу, ни на власть! Отпусти меня, и я в ту же секунду забуду и об этом разговоре, и о клинке! Клянусь, я не собиралась ничего разрушать и идти по вампирским головам!
В конце голос сорвался на крик, но меня это не волновало.
– Не притворяйся, будто ничего не поняла, – губы вампира сложились в напряженную нить. Его глаза нехорошо сверкнули. – Мне нужен не только меч, но и сэйки, без которой Мергер бесполезен. Мне нужна ты.
Когда Хаген произнес слова, повисшие в воздухе приговором, мое сердце болезненно ёкнуло. Из легких вышибло весь воздух, будто кто-то с силой ударил меня по груди.
Время замедлилось, словно подернувшись инеем, и Хаген шагнул мне навстречу. Меня переполнил гнев, тесно сплетенный с отчаянием. Я чувствовала себя загнанным зверем, который встретился с охотником. И хоть Хаген был по-прежнему невозмутимо спокоен, и ничто в нем не выдавало угрозы, я мечтала только о том, чтобы проклятый клинок хотя бы сейчас оказался в руке, вскинутой в жалкой попытке защититься.
Внезапно комнату озарила короткая ослепительная вспышка. Я успела увидеть изумление, застывшее в синих глазах, что вдруг оказались так близко. Всего на миг нас окутала белая непроглядная пелена, а уже в следующую секунду зрение вернулось. Поднятая рука стала немного тяжелее, а пальцы ужалил холод сжатой рукояти.
По пересохшим губам скользнул дрожащий вздох. Собственные напуганные глаза отразились в серебряном лезвии, которое тонкой смертоносной дорожкой рассекло пространство между мной и Хагеном.
– Вот именно об этом я и говорил, – едва слышно произнес вампир, а меня переполнила злость. На несправедливый мир, на Хагена, которому отчаянно не хотела верить. Но больше всего я злилась на себя.
– Не приближайся! – прокричала я и крепче сжала рукоять в дрожащей ладони.
Острие меча уже упиралось в грудь Хагена и царапало белую ткань строгой рубашки. Мне стоило лишь слегка нажать, чтобы тонкое лезвие вонзилось между ребер вампира.
Я стиснула зубы, заставляя себя сделать это. Не чтобы убить Хагена, а лишь показать – я готова сражаться за свою жизнь и свободу.
Но тело била крупная дрожь, руки не слушались. Я не могла причинить Хагену вред, пока все мое нутро по необъяснимой причине противилось этому темному порыву.