Не успел Ваня оглянуться, как улица заполнилась экипажами и всадниками. Гости вошли толпой. Кулага, Андерс, Дежнов не знали, кого раньше встречать. Не медля, Фрунзе пригласил всех за стол, и прощальный банкет начался. Гремели марши оркестра. Речи встречались бурными аплодисментами. Много общих переживаний. Начни говорить сейчас, говори всю ночь, и не скажешь всего.
Ваня вслушивался. В своей речи Фрунзе повторил то, что говорил в Ангоре уже не раз и что от повторения не тускнело. Мустафа Кемаль быстрым движением поправил на голове феску, спрятал руку за спину и заговорил глухо, чуть хрипло.
Улавливая настроение зала, Ваня чувствовал, что речь Мустафы необычна, вроде что-то в ней есть сокровенное, такое, что, может быть, еще не поверял никому. Мустафа то опускал руки по швам, то прятал их за спину. Говорил раздумчиво, в паузах переступал с ноги на ногу.
Начался перевод его речи. И верно, само обращение Мустафы к собравшимся было необычным — «Дорогие сотоварищи!».
— Дорогие сотоварищи! Договор, текстами которого обменялись векиль Юсуф Кемаль-бей и украинский товарищ Фрунзе, служит поводом для подтверждения искренней дружбы между Россией и Турцией. Вот почему этот вечер — счастливый…
И сразу же тема речи Кемаля расширилась, голос зазвучал сильнее:
— Нация, доверившаяся угнетателям, становится орудием осуществления их планов, подпадает под еще более тяжкий гнет. Такая нация обречена на страдания.
«Верно, правильно!» — думал Ваня.
— Русская и другие нации России, угнетавшиеся царизмом, пролили немало крови во время революций, чтобы избавиться от несчастий. Они искали путей для достижения своих подлинно гуманных целей. Но трудно было одержать победу. Турецкий народ находился в подобном же положении. Ослабленный, он привлекал к себе хищные взоры извне. Смертельная угроза подстерегала его и изнутри… Наконец продолжавшаяся годами и напоившая всю землю человеческой кровью мировая война привела к пробуждению умов человечества.
«Верно, правильно!»
— В результате возникли движения, способные указать народам дорогу к счастью… Угнетатели хотели уничтожить турецкий народ, а с ними сотрудничала несправедливая власть. Нация восстала против истребительных насилий и взяла свою судьбу в собственные руки…
Сильно говорил Мустафа. Но недаром Абилов еще в первый день заметил, что в высказываниях Мустафы Кемаль-паши нередки противоречия: иногда желаемое он принимает за действительное, особенно когда говорит о классах. Вот и сейчас Мустафа вдруг сказал:
— Сегодняшний образ правления в нашей стране по своей природе — поистине народный. Основа его не что иное, как система совещаний, советов. Русские называют это советским правлением…