Огромная стальная змея, состоящая из нескольких десятков грузовиков, боевых машин десанта с бойцами на броне, забиралась все дальше и дальше в горы, рыча и гремя двигателями, скрипя тормозами и выбрасывая в атмосферу клубы черных выхлопных газов. Конвой доставлял продовольствие и боеприпасы сводному батальону морской пехоты Северного флота.
За танком-тральщиком тащился видавший виды БРДМ саперов, вслед за ним, выбрасывая комья мерзлой земли из-под гусениц, двигалась юркая БМД. На броне боевой машины с возможным комфортом расположилась группа разведчиков в белых маскировочных комбинезонах, обвешанных оружием. Поглядывая на вершины возвышающихся гор, бойцы переговаривались, некоторые курили.
— Блин, этот танк так коптит, что к концу поездки я стану токсикоманом, — упираясь спиной в коническую башню БМД, произнес мужчина с красным обветренным лицом. Старший сержант Николай Федоров, командир группы, был контрактником и служил в Чечне за деньги. Тридцатисемилетний мужик против двадцатилетних сроч-ников был опытным псом войны (успел повоевать в Приднестровье, Югославии). В знак уважения бойцы в разговорах между собой называли его Дядя Федор. Сейчас Дядя Федор пытался немного встряхнуть замерзших бойцов. В ладони левой руки он держал зажженную сигарету, а правая покоилась на «АК-74», оснащенном подствольным гранатометом.
— Ни хрена тебе не будет, — буркнул ефрейтор Морозов. Двухметровый верзила по штатному расписанию был пулеметчиком, он легко таскал за собой тяжелый «ПК» и две запасные коробки с лентами. Обладатель массивного крючковатого носа и рваного шрама на левой щеке, делавшего его лицо свирепым, на самом деле имел добродушный характер и был готов в любое время дня и ночи повеселить друзей, отчебучить хохму или беззлобно пошутить. — Ты со своим куревом настолько прокоптился, что никакие танки не возьмут... — Пулеметчик хлопнул по плечу сидящего рядом с ним щуплого бойца. — Правильно я говорю, Фофан?
Невысокий белобрысый Александр Феофанов казался подростком, игравшим в «Зарницу», слишком уж велика была для него каска, обтянутая белой материей, да и бронежилет болтался, как на вешалке. Он застенчиво улыбнулся, неопределенно пожав плечами, и погладил автомат, зажатый между ног.
Сидящий на противоположной стороне БМД радист Виктор Климов, носивший созвучное с фамилией прозвище Клинтон, обратился к пулеметчику:
— Ты бы, Дед Мороз, рассказал чего веселого, а то мы с тоски завоем скоро, как степные акыны, по типу что видим, то и поем..
Младший сержант Виктор Савченко, упираясь в колени друга, задумчиво смотрел в безоблачное синее небо. С Климовым они были тезками и земляками, оба из Подмосковья, да и призывались в одно время. Между ними была только одна разница, он — домашний ребенок, а Климов с младенчества рос в детском доме и даже не знал, кто его родители. В будущем надеялись вместе демобилизоваться и как-то устроиться на гражданке. Но перспективы на будущее были так же далеки, как это небо над головой.