— Да нет, Зинаида Павловна, спится хорошо. Как раз потому, что ничего, слава богу, не случилось. Просто работы много. И гостя я жду.
Кудраков показательно уткнулся в бумаги, демонстрируя занятость. Женщина быстро закончила убирать и исчезла. Когда за ней закрылась дверь, мужчина отложил статьи, распустил галстук, приоткрыл окно, достал из шкафчика бутылку коньяка и рюмку, налил, выпил и поставил все назад. Вернувшись за свой стол, он открыл на ноутбуке карты и начал раскладывать пасьянс. Безошибочно сложив три раскладки, он, заскучав, выключил игру, снова нырнул в заветный шкафчик, зарядился коньячком, вернулся за стол и опять взялся за статьи. Но тут открылась дверь и в комнату вошел уверенный в себе презентабельный гражданин.
— Опаздываете, Дмитрий Степанович, — заметил Кудраков.
Гость хмыкнул и сел, выдвинув из-под стола для совещаний понравившееся ему кресло.
— Я, между прочим, — продолжал негодовать хозяин кабинета, — по твоему требованию приехал так рано. Для меня это слишком рано, между прочим.
— Кто рано встает, тому Бог дает, не замечал? Ну так поверь мне на слово. Вечером дает женщина, а утром — Бог.
Гость громко засмеялся своей шутке, откинувшись на спинку стула. Геннадий Владимирович было даже испугался, что шутник сейчас рухнет назад и сломает стул.
Пожаловавший в этот ранний час Дмитрий Степанович Петров был младше хозяина кабинета лет на десять. Был он среднего или ближе к высокому росту, статного телосложения, всегда хорошо — дорого и со вкусом — одевался, стиль предпочитал деловой. С первого взгляда он вызывал приятное впечатление, но при общении его манера держать себя высокомерно, шутить без уважения к собеседнику и пренебрежение интересами другой стороны вызывали желание вычеркнуть этого человека из своего окружения. С год назад Геннадий Владимирович познакомился с этим типом в Греции на одном из совещаний, кажется по вопросам формирования и регулирования международного земельного фонда. Тогда они душевно выпили море коньяка, пропустили последний день заседаний, и опомнился господин Кудраков только в Москве, дома, у себя на диване под любимым клетчатым пледом. Полгода Дмитрий не появлялся, а потом вдруг позвонил с просьбой дать консультацию, вроде как платную. Консультация переросла в пособничество в юридическом переоформлении малюсенького участка в Москве, с тем чтобы продать его иностранному гражданину. Дело было мелкое, даже плевое, нужные друзья у Кудракова имелись как в правовых структурах, так и в мэрии, а гонорар оказался значительный. Геннадий Владимирович решил, что при таком раскладе можно и потерпеть этого скользкого господина Петрова Дмитрия Степановича. Совсем скоро он, правда, пожалел о своем решении, потому что Петров отбросил все рамки приличия и насел на Кудракова с грандиозными запросами. Гонорар обещался по окончании сделки.