— Как знаешь, — прищурился Лаари. — Как знаешь…
* * *
Над Адорой занимался рассвет. Он окрашивал бурую степь в алые и оранжевые тона, путался в кронах редких толстоствольных деревьев-исполинов, прочертил дорожку на глади вьющейся вдалеке мелководной реки-Адоры, питающейся подземными ключами.
Это было красивое зрелище. Быть может, не настолько, как легендарные рассветы плодородного, полного рек, лесов и цветов Предгорья. Однако в знойной степи, приютившей вольные города, была своя несомненная красота.
Эт наблюдал рассвет с любимой террасы, оставив свою пару спать за защитными чарами. Утомилась, бедненькая… по его лицу скользнула улыбка.
О да, это была жаркая ночь. Их первая.
Див и ещё в лекарне явно была не против перевести их отношения на новый уровень, но Эт решил дождаться Обретения. Ему хотелось сделать всё правильно, чтобы не вызывать воспоминаний — ни у неё, ни у себя. У них не должно было быть той спешки, мимолётности, небрежности, опасений, что кто-то войдёт, или быстрых перепихов украдкой. В смысле… это всё можно, конечно, но потом, когда они попривыкнут друг ко другу. Для разнообразия. Но с самого начала всё должно быть так, как положено — с роскошной кроватью, заглядывающей в комнату луной, тасканием пары на руках и прочими вещами.
По сути — просто мишура, конечно. Но Эту, пресытившемуся за свою жизнь пустыми, ничего не значащими, дешёвыми для обеих сторон связями, хотелось такой вот банальности. Торжественности. Чувства праздника. Хотелось показать, что рядом — действительно особенная драконица.
Див… о ней и говорить нечего. Она должна была знать, что любима, должна была это ощущать. И точка.
В идеальной программе не хватало только одного. Теоретически они должны были уснуть вместе, и усталость Эта сказывалась, но…
Не сегодня. Может, он был трусом, но он не хотел — не мог — увидеть это сегодня.
Завтра. Он уснёт завтра.
— Только не говори, что твоя пара тебя прогнала, — глубокий зычный голос Ото прозвучал над ухом. — Разозлилась из-за дурищи Равиэль? А я тебя предупреждал, между прочим.
Эт задумчиво покосился на брата.
Между ними не было идеальных братских отношений: слишком уж сильным было несовпадение интересов. В плане женщин их вкусы тоже очень разнились. Ото вообще был не из тех, кто станет завоёвывать женщину; если честно, Эт не раз и не два замечал, что братец не то чтобы даже умеет общаться с ними. По крайней мере, ни велеречивого красноречия, ни загадочной таинственности, ни обаятельного артистизма природа ему не отмерила, да и внешностью одарила достаточно тривиальной для многоликого.