Должны ли актер и режиссер соглашаться по поводу сверхзадачи персонажа? И да и нет. Выбор сверхзадачи должен поддерживаться сценарием, но это тайный выбор. Сидни Поллак сравнивает сверхзадачу сценария с каркасом в скульптуре: она поддерживает все части вместе и тем не менее ее никто не видит. Если то, что делает актриса, работает, тогда какая разница, отличается ли сверхзадача, которую она выбрала, от вашей? Но если вы выступлением не довольны, может быть полезно поднять тему (например, задав вопрос «Что, как ты думаешь, является сверхзадачей персонажа?») и обсудить, как изменить или придать отличную форму исполнению.
С другой стороны, некоторые режиссеры предпочитают сами принимать все решения о сверхзадаче. Независимый британский кинематографист Кен Лоуч в интервью Los Angeles Times сказал, что не показывает актерам сценарий заранее и целиком, а предлагает им по паре страниц за раз, потому что хочет, чтобы они выдавали простые, незапланированные реакции на каждое событие сценария по мере того, как они происходят. Я полагаю, что успешность такого подхода должна зависеть от решения режиссера отдать роли людям, жизненные сверхзадачи которых совпадают со сверхзадачами персонажей.
Задача
В отдельно взятой сцене задача персонажа может быть очень точной и простой. Например: я хочу, чтобы он вышел из комнаты; я хочу, чтобы он меня поцеловал; я хочу, чтобы он засмеялся; я хочу, чтобы он заплакал. Чем проще, тем легче играть. У самых играбельных задач есть физический и эмоциональный компоненты.
Физический компонент предполагает, что о достижении своей цели вы узнаете из-за физического события — другой актер засмеется, или заплачет, или вас поцелует, или выйдет из комнаты, неважно. Так что у вас есть физическая и реальная точка концентрации, простое задание воображения.
Частично эмоциональный компонент подразумевает, что достижение задачи или провал создаст эмоциональное событие в отношениях, победу или поражение. Проще говоря, когда моя задача заключается в том, чтобы кто-либо покинул комнату, то если он уйдет — я выиграю; если нет — проиграю. В любом случае отношения сильно (или не очень) изменятся.
Оставшаяся часть эмоционального компонента — это тот факт, что задача произрастает из потребностей и чувств персонажа. Потребности и чувства субъективны. Глубоко чувствующие актеры, которые не могут тем не менее установить связь между чувствами и намерениями, могут начать потакать своим желаниям или обобщать. Простое намерение — стремление повлиять на другого — ведет к вовлеченности. Хотя простой акт слушания уже вовлек актеров, усиление персонажей