— Мне пора уже, Лёш! Поздороваться с родителями не получится, увы, передай… отцу, что я был. Папку с документами оставил на столе в его кабинете.
— Слушай, оставайся ещё на пару часов, поедем потом вместе! Мечтаю прокатиться на твоей тачке, поорать на тебя маленько для профилактики!
— За что? — Эштон искренне смеётся, округлив глаза.
— Как это за что?! Нет предела совершенству в вождении спортивного автомобиля, мой друг!
Эштон улыбается, похлопывая брата по плечу.
— Как-нибудь обязательно преподашь мне пару своих уроков, главное сам лоб не расколоти!
Эштон уходит.
Уходит, не попрощавшись.
Со мной.
Не сказав ни слова.
Не удостоив даже взгляда.
Больно. Больно. Больно…
— Вот урод! — восклицает брат, едва Эштон скрылся в раздвижных дверях, ведущих в гаражи. — На пять косарей облегчил мои карманы сегодня!
— На сколько? — выдавливаю, только бы не выглядеть слишком подозрительно, только бы не вызвать вопросы, которые хуже Голгофы.
— Пять штук, сестра! Пять грёбаных штук за каких-то два часа!
Я молчу, потому что о подобных способностях Эштона и не подозревала.
— Может он карты пометил?! — брат не согласен признать поражение в умственном состязании.
— Вряд ли… — сообщаю рассеянно, — просто слишком сообразительный. Чересчур…
Эштон… Теперь сомнений не осталось — между нами ничего нет. Как и не было.
Мы с моей родной сестрой Лурдес совершенно не похожи, и не только потому, что между нами четыре года разницы в возрасте, у нас разные биологические отцы, национальности, цвет волос и глаз, мы — диаметрально противоположные личности, зеркальное отражение друг друга в противолежащих плоскостях. Мне шестнадцать, и меня ни разу не целовал мальчик, Лурдес двенадцать, и она преуспела в этом вопросе так, что уже сбилась со счёта. Я не люблю компании и с трудом нахожу общий язык с людьми, у Лурдес же практически все выходные расписаны по минутам, и даже по ночам её не бывает дома — очередной sleepover (ночёвка) у очередной двухсоттысячной подружки. Мы разные, но мы сёстры и большую часть времени ладим и проводим вместе.
Алекс полулежит на гостевом диване с планшетом в руках, пытается делать в нём свою работу, но сидящая рядом Лурдес не прекращает свои трели — явно что-то выбивает. Я бы предположила, что вымаливает прощение за очередную свою выходку, но слишком уж она настойчива: тут явно присутствует особенный интерес.
— И волосы у меня дебильные! Достал уже этот баран на голове! — ещё немного и выдавит настоящую слезу.
— Нормальные у тебя волосы, Лу! Не говори глупостей! — не выдерживает отец.