И снова мне смешно. Никто не умеет так непосредственно себя нахваливать, как эта девушка.
— Лурдес…
— Друзья называют меня просто Лу, — она кладёт свою смуглую кисть с большим «А» на запястье мне на руку, и я удивлена заметить, что это прикосновение мне приятно.
— Лу, вон тот парень часто таскается за тобой в Институте, и сейчас он постоянно на нас пялится. Что говорит психиатрия по этому поводу?
Лурдес бросает короткий взгляд на крупного и, надо признать, по-мужски красивого парня:
— А! Это… Ну, психиатрия скажет только то, что сей кудесник — Люк, мой невидимый ангел хранитель! — смеётся. — Наш папа страдает фобией преследования, но, смею заметить, небезосновательно. У Соньки, моей сестры, тоже такой есть. Хочешь, кстати, познакомлю? Говорят, он хорош в постели! — заявляет с набитым ртом.
— Кто говорит?
— Девчонки на курсе, — Лурдес запивает тирамису второй чашкой кофе. — Со мной ему нельзя, я — охраняемый объект, — заявляет с деланной гордостью, чем снова заставляет меня улыбнуться.
Затем начинает издалека:
— Знаешь, в какой-то умной книжке было сказано, что человек, перечисляя что-либо, интересующую позицию назовёт последней, и только в том случае, если хочет скрыть свой интерес к ней.
— Ты о чём?
— О твоём вопросе преподу, — поднимает брови, изображая «многозначительность» во взгляде.
И мне не становится не по себе, наоборот: очень хочется «раскрыться».
Лурдес — тонкий психолог, прирождённый манипулятор и мисс Проницательность — бросает мне наживку:
— Знаешь, я влипла. Очень много лет назад. Думала, пройдёт! Но ни фига… который год уже, «а воз и ныне там».
— Какой воз? — уточняю.
— А! Это из басни. Из русской. Ты ж не знаешь, — улыбается. — Короче, люблю я чужого парня. И не просто чужого, а того, с которым встречается моя любимая сестра. И вот будь она хотя бы немного стервой, я бы не запаривалась… и он дааавно уже был бы моим!
Тут она самоуверенно морщит брови, давая мне понять, что в её способностях даже сомневаться не стоит.
— Но фортуна не на моей стороне: Соня — добрая ранимая душа. Мало того, ещё и обиженная судьбой. Братец, блин, постарался, — кривится, и за гримасой я успеваю разглядеть искреннюю боль о близком человеке. — У нас ведь как получилось, мой брат Эштон, он только мне брат, а для Соньки — потенциальный партнёр. И он её вроде как… изнасиловал.
— Что? — не успеваю скрыть свой шок.
— Дааа, — тянет, поджимая губы. — Ну, никто доподлинно не знает, что у них там вышло. Но ничего хорошего, это точно.
Лурдес смотрит в окно невидящим, затянутым пеленой воспоминаний взглядом. Наживка переродилась в потребность излить душу: