— Ну, ладно, раз это нужно. Так приготовь, — сдается Тонда, — и я вымоюсь, но только когда приду из национального комитета. Забегу еще в Рабочий дом, в буфет. Там наверняка будут старый Ванек и другие товарищи.
— Неужели ты в первый же день пойдешь в трактир? — негодует жена.
— Нет, Маня, не в трактир. Только в Рабочий дом повидаться с товарищами. Готовь корыто, ставь воду на плиту, а как уложишь детей, приходи за мной в Рабочий дом. По крайней мере будешь уверена, что я не задержусь. Ну, а теперь будь здорова и до свидания.
Он обнимает жену, целует ее и идет к выходу…
— Папа, папа, — зовут дети, — и нас тоже поцелуй!
— Вот видите, о вас я чуть было не забыл, — смеется отец, целуя дочерей.
— Это не в первый и не в последний раз. К этому вам, дети, и мне придется привыкнуть. Про нас папа частенько будет забывать и убегать из дому, — вздыхает Маржка.
— Зато, когда он придет домой, он будет рассказывать сказки, правда, папа, — защищает отца маленькая Манька.
— Конечно, буду, — подтверждает отец.
— Тогда, папа, иди. Мама, ты его не задерживай. Папа придет и станет рассказывать сказки, — решают дети.
— Известно, вас папа всегда подкупит, — притворно сердится мать. — Ну, иди же. Я за тобой приду…
В буфете Рабочего дома оживленно. Собравшиеся шахтеры и металлурги обсуждают и спорят о современных проблемах и положении.
Первое слово, как всегда, имеет Гонза Ванек.
— Говорите, что угодно, товарищи, а мне эти новые порядки все-таки не по душе.
— Не кощунствуй, товарищ, — увещевает Ванека Дубец. — Я полагаю, мы должны радоваться тому, что у нас есть сегодня. Посмотрите только, товарищи, сколько перемен! Война кончилась. Австрия распалась. Мы создали свободную демократическую республику. Наши товарищи становятся министрами. Проклятые австрийские двуглавые орлы, которые столетиями вонзали нам когти в грудь, сорваны нами и выброшены. Нет уже королей, не будет и папы римского. Видите, сбывается все, что предсказывал несколько лет назад наш товарищ доктор Соукуп. А сын кузнеца, профессор Масарик, будет заседать теперь в Пражском Граде[20]. Первым президентом. Будем править сами. Уже не желает ли кто-нибудь, чтобы нами вновь управляли Габсбурги?
Повторяю вам. Будем же радоваться, что так получилось. Не надо кощунствовать. Было бы поистине национальным несчастьем, если бы у нас тотчас после победы начали поджигать собственный дом.
— Что ты подразумеваешь под собственным домом, товарищ Дубец? — обращается к нему Ванек. — Ведь никто не желает, чтоб вернулись старые времена. Никто не собирается воскрешать старую Австрию, и тем более никто из нас не хочет войны. Здесь все в порядке. Чего тут тратить слова. Но говорить о собственном доме? Я думаю, Дубец, что это, по меньшей мере, преувеличение. Ты утверждаешь, что мы сами правим? Погоди. Императорских двуглавых орлов мы сорвали повсюду, в том числе и с окружного управления. Но кто сидел в окружном управлении прежде? Старый австрийский императорско-королевский Hofrat