– Думаю, ей ничего и не известно. Она мало что мне сообщила. Над идеей сделки с англичанами только посмеялась. Сказала «Владей на здоровье сокровищами, магараджа сагиб, а если я когда-нибудь узнаю, где они спрятаны, она, разумеется, тебе сообщу». Она играет роль женщины, дух которой сломлен и которой надоела Индия.
Гангадхара, великолепно изучивший танцовщиц, поверил рассказу Патали не больше, чем на два процента, и он был прав, за исключением того, что сильно преувеличил ее правдивость. При всем его цинизме опытного мужчины ему и в голову не приходило, что Патали предупредила Ясмини о том, что по приказу Гангадхары принцессу готовятся отравить. Собственная сестра Патали приготовила засахаренные фрукты, и колдовала с фильтром для питья, и клала в чатни[8] истолченные алмазы. Вполне возможно, что Патали знала все эти факты, а что до мотивов – они не интересуют танцовщиц. Они боятся, любят, желают, ждут удовольствий.
В течение нескольких дней, как Ясмини неприкрыто намекала в письме к Тесс, повторялись попытки добавить яд в пищу теми нераскрываемыми способами, какие изобрела Индия в незапамятные времена. Но не так-то легко отравить того, кто не ест, а пьет только вино из закупоренных в Европе бутылок; во всяком случае, чтобы сделать это, нужно призвать экспертов, которые, во-первых, дороги, а во-вторых, склонны к шантажу. Ясмини наслаждалась приятным образом жизни и растущим аппетитом, чему способствовали приставленные Гангадхарой охранники, которые следили, чтобы она не предпринимала запрещенных прогулок, не ездила верхом и не купалась при лунном свете, что делает голод поистине невыносимым. Съестные припасы провозили через дворцовые ворота только после того, как с ними проделывали черное дело.
В конце концов, Гангадхара, кусая ногти и попивая виски в промежутках между совещаниями с браминами, пошел на решительные действия. Виски, наркотики, размышления и намеки двадцати танцовщиц убедили его, что жрец Джинендры ведет двойную игру; ведь что может быть в его жирных мозгах, что укрепило бы его верность принцу со скверным характером, тогда как принцесса, обладающая умом, юностью и красотой, применяет в этой игре свою хитрость? Почему Ясмини уже десять раз не умерла от яда? Только хитрость и помощь ее союзников браминов могла бы надоумить ее приказать служанкам прокипятить подаренные ей двадцать пар французских шелковых чулок, да еще развесить их собственными руками на крыше дворца, где их отлично было видно из окна Гангадхары!
Ненависть к Ясмини овладела им полностью. Прежде он испытывал отвращение к ее матери, та осмеливалась не считаться с обычаем, согласно которому женщина должна ходить с закрытым лицом. Даже его танцовщицы на публике плотно завешивали лица, а все его отношения с женщинами любого сорта осуществлялись за непроницаемыми перегородками. А Ясмини он презирал и ненавидел еще сильнее, потому что она придерживалась западных понятий своей матери насчет свободы. Иными словами, она была для него слишком умна.