После того как Шматов угодил в госпиталь, быт его пришел в полное расстройство. Денщика, или, как говорили на флоте, вестового, ему как унтеру не полагалось. Поэтому готовить и следить за платьем теперь приходилось самому, на что категорически не хватало времени. Хорошо хоть в Бами вернулся Майер, и его верный Абабков за скромное вознаграждение привел в порядок мундир к приезду Скобелева.
– Чего изволите? – скривился как от зубной боли при виде Будищева торговец, совсем недавно имевший неосторожность пожаловаться начальнику гарнизона на бравого моряка.
Конфликт, в сущности, был пустяковым. Карапет Арутюнов, так звали незадачливого коммерсанта, случайно продал кондуктору бутылку уксуса, по недоразумению назвав оную кахетинским вином. Дмитрий хотя и не был большим знатоком вин вообще и кавказских в частности, все же сумел по достоинству оценить вкус и букет, после чего вылил столь изысканный напиток в глотку маркитанта, а в качестве штрафа забрал из лавки две бутылки водки. Казалось бы, зачем поднимать шум? Увы, унтер-офицерские погоны Будищева ввели в заблуждение несчастного торговца, и он пошел искать правду к начальнику гарнизона. На его несчастье, Вержбицкий в тот день отлучился и жалобу принял замещавший его полковник Арцышевский, славящийся своей свирепостью к жульничающим маркитантам. В общем, дело кончилось тем, что Будищева попросили более не шалить, а Арутюнова выпороли.
– Как здоровье? – участливо поинтересовался Дмитрий у пошедшего пятнами торговца.
– Спасибо, хорошо, – прошипел тот.
– Что-то ты бледный, давай, может, присядем?
– Мэст нэт! – с явным удовольствием в голосе процедил маркитант, ни разу не садившийся со времени экзекуции, даже спавший исключительно на животе.
– Будищев, это вы? – неожиданно позвал моряка сидевший в компании артиллеристов прапорщик Панпушко. – Идите к нам!
– Почту за честь, – охотно согласился тот.
Большинство из присутствующих офицеров хорошо знали Дмитрия, а потому возражений с их стороны не последовало. Напротив, они дружно сдвинулись, освободив боевому товарищу место. Еще через секунду перед ним оказалась глиняная тарелка с немудреной закуской и сделанный из бутылки стакан.
– Выпьете? – поинтересовался поручик Хомиченко, бывший старшим за их столом.
– Запросто, – кивнул Будищев. – Тем более есть за что.
– О, у вас повод! И какой же, позвольте полюбопытствовать?
– Я только что был в штабе и получил известие, что уже почти два месяца являюсь кавалером ордена Святого Владимира.
– Каково! Да точно ли это?
– Не знаю, но вряд ли бы Скобелев стал так шутить.