Я сделал паузу, оценивая то, насколько Марфа улавливает мою мысль. Знахарка сидела ровно, и никакого беспокойства не проявила. Работать, да! Это же нормально для любого мужчины, чему же тут удивляться. Тогда мне пришлось подкорректировать свою речь:
– А ведь Вася не из тех людей, что могут работать от рассвета до заката. Нет у него такой силы и ловкости, чтобы махать с утра до вечера топором, нет такого молодецкого здоровья, чтобы идти за плугом или пилить колоду, рубить дрова или косить траву!
Вот теперь я увидел в её глазах озабоченность, которой я и добивался. Уже более уверенно, смелея с каждым словом, я продолжил:
– Не для него такая работа!
– Может он мне помогать будет? – Робко предложила Марфа. – В лекарском деле он смыслит, и я могла бы научить его всему что потребуется!?
– Да, Василий парень смышлёный, безусловно, он мог бы стать знахарем, но Марфа, оглянись! – Тут я развёл руками в стороны и сделал драматическую паузу. – Разве тебе самой хватает денег для безбедной жизни? Да, конечно, ты можешь рассчитывать на то, что у тебя всегда найдётся еда в закромах! Но хватит ли работы и той оплаты за неё, если вас станет двое?
Марфа погрустнела. Похоже, я разбил её тайные надежды. Настало время подбросить ей новую идею.
– Но есть дело, в котором Василий будет считаться лучшим из ныне живущих мастеров! – Пафосно сообщил я, попутно мой указательный палец взвился ввысь, указывая ту невероятную высоту, которую мой товарищ непременно возьмёт.
– Какое ж это дело? – Знахарка заинтересовалась, подалась всем телом вперёд, заскользила по скамье, оказавшись на самом её краю.
– Василий, человек учёный, обученный, читать и писать умеет, множество книг прочёл, он инженер! – сообщил я. У Марфы раскрылся рот, она тут же прикрыла его ладошкой.
– Это, как эти, – она показала большим пальцем себе за спину, – чародеи?
– Лучше! – сказал я со всей возможной уверенностью. – Он инженер! То есть мастер среди мастеров! Тот, кто умеет столько, что может быть учителем для любого из самых достойных и опытных ремесленников!
– Ох, ты! – И тут наша хозяйка созналась. – Я так и знала! Я чувствовала! Ещё тогда, когда он от жара сгорал, да от раны в бреду мучился. Слышала я от него такие дивные слова, какие может только мудрец изрекать.
– Какие это слова? – удивился я. Разговор принимал совершенно неожиданный оборот и я насторожился, внимая её словам.
– Странные, дивные слова, каких я никогда не слышала! Не наши это слова были, чужеземные! – Сообщила мне Марфа шёпотом. И что-то в её первобытном ужасе меня зацепило. Потому что я тоже слышал, как в бреду Василий несёт всякую белиберду, но никаких иностранных слов в его речи я не заметил. Я предложил ей рассказать об этом подробнее и знахарка сказала. – Он всё время повторял: «Мама! Мама! Мне плохо! Мама!». Что это за слова такие странные? Никогда таких слов не слышала!