Времени почти не оставалось. Либо она сделает это сейчас — либо никогда.
— Ты когда-то говорил, — хриплым от волнения голосом произнесла Оля, — что таскать с собой нож — хорошая идея… так вот, я не согласна.
Освободившейся рукой она пошарила в кармане джинсов. И натолкнулась на нужный предмет почти сразу — маленькую, плоскую пластиковую коробочку. Внутри гремело что-то металлическое.
Женька — или то, что было им — смерил коробочку внимательным взглядом. По свободной руке, теперь безвольно свисающей вдоль тела, прошла еле заметная дрожь.
Отростки поднялись выше. Теперь она ощущала их прикосновение на бёдрах.
— Я не согласна, потому что есть кое-что получше, — прошипела Оля, одним движением пальцев открывая коробочку и стремительно выхватывая её содержимое.
Тусклый металл бритвенного лезвия даже не блестел в свете гирлянд.
Рука Женьки дёрнулась, пошла было вверх — но снова опустилась, не успев перехватить Олино запястье. Похоже, тот, в каком бы состоянии сейчас ни был, всё же старался не дать «этой штуке» помешать ей претворить план в жизнь.
— А теперь дай ладошку, — скомандовала Оля и поудобнее сжала в пальцах лезвие. — Заранее прошу за это проще…
Она не договорила: музыка прервалась. Со стороны центра зала послышались чьи-то радостные возгласы и дружные аплодисменты. Кто-то свистел, кто-то просто хлопал, кто-то выкрикивал бессвязные поздравления.
Уже? Она всё-таки успела?
Оля обернулась и ощутила, как с сердца падает холодный камень. Взрослые, дети, старики — все собрались в центре зала. Все смотрели на экран проектора, где возвышалась величественная Спасская башня.
Вместо вальса из колонок грохнул удар часового механизма.
Часы били полночь. Наступал Новый год.
* * *
— Сейчас! — пробормотала Оля.
Быстро, пока тот не успел среагировать, она схватила Женьку за правую руку и с силой чиркнула лезвием по его ладони. Поверх старого пореза, вскрывая его, делая из старой раны новую, пробуждая монстра внутри, выпуская его на свет.
Она поняла, что не ошиблась, когда вместе с кровью из зияющего пореза на руке вырвались дымные всполохи. Дело оставалось за малым.
Эта тварь не может существовать вне тела, верно? Вне тела видящего? Тогда это тело Оля ему предоставит! Проще простого: ещё один взмах лезвием, теперь уже по собственной ладони, левой, чтобы легче было вцепиться в его руку, соединить порез с порезом, создать для твари удобный проход из одного человека в другого.
Не-Женька не шевелился и не произносил ни слова. Как будто ждал. Как будто понимал, что так и задумано. Как будто… сам хотел этого?