Инна тут же бросилась искать возможность отъезда в Россию и послала отцу телеграмму, что немедленно выезжает.
И он ответил ей, впервые за девять лет.
«Мать умерла. Ты убила ее. Не смей порочить ее память. Не смей переступать наш порог».
А у Инны на руках уже был билет, путевка и чужой паспорт.
Знакомые отговаривали ее от поездки.
— Он прав в одном, — говорили они, — тебе нельзя видеться с ним. Поверь, в этой стране ничего не изменилось. Это только пыль в глаза… ты навредишь и отцу, и сыну… После твоего визита их не оставят в покое… К тому же ты инкогнито. А если выяснится, что ты въехала нелегально? Ты представляешь, чем это может кончиться?
Инна понимала справедливость их слов, но ничего не могла с собой поделать. Она должна проводить маму в последний путь. И потом она постарается повидать Алешку. Пусть тайком, пусть мельком…
Только сейчас она поняла, как тянуло ее домой все эти годы… Как не хватало этого мороза, этого снега, этой раскисшей слякоти на мостовой, этого огромного и нескладного города, в котором она родилась.
Все это она вырвала из сердца, а оно, оказывается, не хотело мириться с потерей, тосковало и ныло… Просто она заглушала эту тоску повседневными заботами, запрещала себе думать и вспоминать…
Инна безучастно выслушала распорядок дня, время экскурсий, план экскурсий и прогулок по Москве, поднялась в номер и сразу же, не раздеваясь и не распаковывая багаж, бросилась к телефону.
«Что я делаю! Дура! — тут же остановила она себя. — Здесь наверняка все прослушивается».
Она спустилась вниз и побрела по улице, удивленно и отрешенно вглядываясь в спешащих мимо нее москвичей. Что-то изменилось… Только сразу не поймешь что…
Да нет, пожалуй, ничего… Инна усмехнулась, потому что первый работающий автомат оказался только в переходе метро «Пушкинская».
Пальцы дрожали, она никак не могла сунуть монетку в щель. Потом набрала знакомый с детства номер.
А вдруг сейчас подойдет Алешка?.. Скажет звонким голоском: «Алло. Кто это?»
И она ответит: «Это мама…»
Нет, так нельзя… Вдруг ляпнет кому-нибудь…
В трубке раздавались длинные гудки. Долго… слишком долго… У них не такая большая квартира, чтобы так долго, идти к телефону.
— Алло… Кто это? — услышала она незнакомый старушечий голос.
— Я… — с трудом выдавила Инна. — Я насчет похорон…
— Так хоронят уже… — сообщила старуха. — Все на кладбище. Я здесь одна, поминки накрываю.
— Сегодня? — обомлела Инна.
Так спешила и не успела!
— Они недавно уехали, — обнадежила старуха. — Вы попрощаться хотели?
— Какое кладбище? — перебила ее Инна.
— Долгопрудное. Только новое, говорили… Новое… А то заплутаете и не найдете… А вы кто будете?