Сначала Кейт выслушала новости от Молли: она собиралась стать партнером в фирме, где работала, и они с Джессикой решили обновить кухню. Джесс хотела светло-голубую, а Молли настаивала на темно-серой с отделкой из нержавеющей стали.
— И почему меня это не удивляет? — с улыбкой заметила Кейт.
Когда бокалы наполнили вином, Кейт достала конверт с рисунками Гертруды, которые хранила Эсси. Она рассказала, что пуговица на рисунке очень похожа на кулон Беллы, и затем показала фотографии пуговиц из Лондонского музея.
— Ну, нарисованная пуговица выглядит точно такой же, как и на фотографиях, но это всего лишь косвенные доказательства. В суде это не будет иметь силы. Ты сказала Белле?
— Намекнула. Естественно, показала ей эти музейные фотографии.
— И?
— И ничего. Но если бы у нас были убедительные доказательства…
— Ты предложила бы ей пожертвовать семейную реликвию музею? Я тебя знаю! Но ведь никто не может определить законного владельца, Кейт. Какой тогда в этом смысл?
— Я пока не уверена, но хочу в этом разобраться.
Эмма перебила ее тычком в бок и сказала:
— Я ходила на вечеринку Доры.
— Это что-то с чем-то! — рассмеялась Молли и подняла свой бокал. — Да поможет нам Бог. Как же нам устраивать тематические вечеринки, когда они не могут даже…
— Мама! Я же разговариваю с тетей Кейт! — возмутилась Эмма, повернулась к Кейт и стала во всех подробностях рассказывать, как она ходила на вечеринку.
— Вечеринка была в честь дня рождения Доры. Там был праздничный торт и целый мешок конфет.
— А я думала, что конфеты можно есть только у меня дома, — вставила Кейт.
— Тише, — зашипела Эмма. — Мама не знает…
От племянницы пахло молоком и душистым детским мылом, и Кейт не могла перестать гладить ее непослушные белокурые пряди. Маленькая девочка казалась ей неземным чудом. Прошло всего несколько недель с их последней встречи, но Эмма заметно повзрослела. Черты лица стали более определенными, а речь значительно четче.
— Тетя Кейт, а ты в скольких городах побывала в этот раз?
— В четырех.
Эмма отсчитала четыре пальца, пятый поджала и подняла руку над головой на всеобщее обозрение.
— А теперь ты будешь здесь? — спросила она и, сморщив нос, выпятила подбородочек.
С такой гримасой она особенно походила на близнецов с рисунков Гертруды. Кейт наклонилась и обняла племянницу.
— Пока да.
Молли протянулась через стол и сжала руку Кейт.
— Ты изменилась. Выглядишь по-другому.
— Это загар. Моя чувствительная ирландская кожа непривычна к такому количеству солнечных лучей.
— Нет, я не про загар. Что-то изменилось в тебе. Твоя осанка и твое… — она откинулась на спинку стула и сощурила глаза. — Ты с кем-то переспала?