В курятнике было темно, душно, пахло помётом. Арчен прочистил глаза, вгляделся. Куры сидели рядком на жёрдочке и спали. Арчен выбрал самую толстую и резко ухватил её за шею, так что добыча не сумела издать ни звука. Зато крыльями она захлопала, что есть мочи, чем вызвала настоящий переполох. Куры хлопали крыльями и каждая голосила на свой лад.
Арчен выскочил из курятника, вернул на место задвижку, свернул за угол и прижался к стене.
— Что там такое? — раздался женский голос. — Хорь, что ли влез?
В соседней каморке вздули огонь, хлопнула дверь. Арчен стоял, замерев, надеясь, что серая куртка позволит остаться невидимым.
— Ах-ти, батюшки! — воскликнула женщина. — Квоча пропала. Это не хорь, ему Квочу не утащить. Это куница. Вона дыра под застрехой, через неё и пролезла. Вот, горе какое, лучшую несушку уволокла!
Вторая женщина, а их там явно было две, не произнесла ни слова, лишь сочувственно сопела.
Арчен бесшумно перебежал к воротам, скользнул наружу, задвинул покорный засов. Руки дрожали. Как говорила мать: словно кур воровал. А он, что делал? Хотя война на то и война, первыми на войне всегда страдают куры.
К утру Арчен с придушенной Квочей в мешке, был в лесном шалаше. Мурава, взглянув на неощипанную курицу, покачала головой и спросила:
— Где ты её добыл? Только не надо говорить, что купил у Порша.
В голову Арчену не приходило говорить неправду. И не потому, что Мурава насквозь видит чужие слова, а просто потому, что это мама.
Арчен рассказывал, как ему пришлось сегодня бегать. Жители шалаша слушали, каждый по своему. Кудря поглаживал перевязанную ногу, и не нужно читать мысли, чтобы понять, он высчитывает, когда наступит день, и ему позволят нормально ходить и бегать. Когда Арчен рассказывал о Николовой подлости, Лура слушала, сощурив глаза, и если бы Никол увидел этот взгляд, он бы понял, что новая подстава в его судьбе ждать себя не заставит. Пася, бедняжка Пася — столько новостей и некому рассказать. Крин слушала, замерев, и было видно, что она боится за Арчена, хотя все опасности уже позади. Особенно страшно было, когда Арчен отправился в усадьбу, откуда совсем недавно они сумели бежать. И только по лицу Муравы было невозможно прочесть её мысли.
— Конечно, я малость рисковал, — закончил рассказ Арчен, — зато сегодня вечером мы будем кушать курочку.
— Прежде всего, — усмехнулась Мурава, — курочку сегодня никто есть не будет, только девочки и Кудря бульончику попьют. А курочку, может быть, завтра сумеем разжевать. Ты в курятнике схватил не пулярку, а несушку, к тому же, немолодую. Бульончик из такой курицы получается наваристый, а тушку надо часа четыре варить, а то не разгрызёшь.