– Вы не похожи на них.
Наоми Мэй вручает мне миску с чем-то, что пахнет солониной и земляными каштанами. Может, я случайно произнес свою последнюю мысль вслух? Я настолько удивлен, что принимаю угощение из ее рук, хотя уже ужинал. Мне выпало первым стоять в дозоре, но травы много, и животные не пытаются отойти далеко от фургонов.
– На кого? – бормочу я.
– На всех индейцев, которых я видела.
Она пожимает плечами.
– И много вы видели индейцев?
Наоми не опускает взгляд, хотя я и пытаюсь ее смутить. Все по-честному. Она ведь тоже меня смущает.
– Несколько.
– Ну… есть много разных племен.
Я кладу в рот полную ложку жаркого. Оно оказывается довольно вкусным, так что я продолжаю есть, надеясь поскорее закончить, чтобы она забрала миску с ложкой и ушла.
– А вы из какого племени? – тихо спрашивает она, и я вздыхаю.
– Я вырос не в племени, – не выдерживаю я.
– Но вы не похожи на белых мужчин, которых я знаю.
– Неужели?
– Да. Вы очень аккуратный и чистоплотный.
Я фыркаю:
– Меня воспитала дотошная белая женщина. У всякой вещи было свое место. Даже у меня.
Наоми окидывает взглядом мое умытое лицо и закатанные рукава. Одежда у меня чистая, насколько это возможно, как и волосы. Я знаю, как заштопать там, где протерлось, и починить то, что порвалось, так что дырок на моих вещах не отыскать. Наоми расправляет юбку, как будто стыдится собственного внешнего вида. И зря. У нее три платья: розовое, голубое и желтое, все домотканые и незатейливые, но ей они идут.
– И где ваше место, мистер Лоури? – говорит она. От того, как напряженно звучит ее голос, у меня в груди все сжимается.
– Мэм? – переспрашиваю я, не сразу сообразив, о чем речь.
– Вы сказали, что у всякой вещи свое место.
– Сейчас мое место рядом с мулами, миссис Колдуэлл. – Я приподнимаю шляпу и обхожу Наоми, вручив ей пустую миску. Она увязывается следом.
– Я бы предпочла, чтобы вы называли меня мисс Мэй, если уж не Наоми.
– А где мистер Колдуэлл?
– Который из них?
– Тот, который сделал вас миссис, мэм.
Мой голос звучит натянуто, и мне становится неловко. Я знаю, что она вдова, но мне неизвестны обстоятельства, при которых она ею стала. Давно ли она вдова? Долго ли была замужем? Я хочу знать, но боюсь спросить. И не желаю привлекать лишнее внимание ни к себе, ни к ней, ни к тому, что мы проводим время вместе. Опять. Я прибавляю шагу. Она не отстает. Я скрываюсь за тополем, возле которого привязал Даму, в надежде ускользнуть, но Наоми в упорстве не уступает Уэббу.
– Я стала миссис, когда вышла за Дэниэла Колдуэлла. Но он умер. И я недолго носила эту фамилию. Так и не успела привыкнуть. Так что иногда я забываюсь и называю… не ту фамилию, – объясняет она. – Если будете называть меня миссис Колдуэлл, я подумаю, что вы обращаетесь к Эмельде.