Моя лупа была ничуть не хуже лупы Вулфа, и потому я мог видеть ровно то же, что и он, но после трехкратного изучения фотографий я сдался. Насколько я мог судить, отобранные Вулфом снимки доказывали только один факт: то, что Сара ловко обращалась с «Лейтаксом». Я вернулся за свой стол и сел.
Вулф тоже закончил осмотр и откинулся на спинку кресла с закрытыми глазами. Я наблюдал за ним. Его губы двигались: выпячивались вперед, а потом втягивались обратно, образуя тонкую линию. Мне оставалось только гадать, действительно он нашел что-то или блефует. Если блефует, то только ради меня, так как Сара Данн не знала, что означают эти упражнения с губами.
Неожиданно она подала голос:
– Ну? Вы пытаетесь делать выводы?
Губы Вулфа замерли. Его веки приподнялись лишь настолько, чтобы он смог увидеть сквозь узкие щели девушку. Через пару секунд он медленно качнул головой:
– Нет. С выводами закончено. Это было просто. Самое трудное здесь…
– Но вы… – Она напряглась, вглядываясь в толстого детектива. – Вы же не хотите сказать… Эти снимки… Не может быть…
– Нет, не снимки. Один из них. Всего один. Глядя на него, я делаю несколько выводов, и один из них такой: вас, скорее всего, убьют, если вы вернетесь в тот дом. А вы мне определенно еще понадобитесь, так что… Да, Фриц?
Фриц, закрыв за собой дверь, прошел на середину кабинета и произнес:
– К вам посетитель, сэр. Мистер Джон Чарльз Данн. С ним еще один джентльмен и три леди.
Одно мгновение длилась тишина, а потом Сара Данн вскочила со своего стула и изобразила из себя циклон.
Была она молодой и проворной и потому могла бы представлять собой угрозу, если бы у нее были свободны руки, чтобы заняться моим лицом, и без того пострадавшим от Дейзи днем ранее. Но ими она пыталась собрать фотографии и уже схватила в одну руку конверт с пленками и не заинтересовавшими Вулфа снимками, а другой тянулась к тем шести, что он отобрал. Но я остановил ее быстро и действенно. Левой рукой я обхватил обе ее руки и корпус выше пояса, правой закрыл ей рот и нос и прижал ее голову к своим ребрам. Она даже пинаться не могла, так как коленями я придавил ее ноги к столу.
– Ты причиняешь ей боль? – спросил Вулф.
– Не особенно.
Он хмыкнул, поднялся, обошел вокруг стола и извлек из руки девушки конверт. Труда это для него не составило, так как хватка ее пальцев была ослаблена – я сильно сжимал ее руки. Затем Вулф собрал те шесть фотографий, которые она не успела схватить, положил их в конверт, дошел до сейфа, положил конверт внутрь и запер дверцу сейфа на ключ.
Прошествовав обратно к креслу, он уселся и сказал мне с мрачным видом: