– Мне не нравится выражение твоего лица, когда ты делаешь такие вещи. Отпусти ее.
– Она может закричать.
– Тогда подержи еще минуту. – Он направил взгляд на Сару Данн. – Вы совершили все, что было в ваших силах, и повернуть ход событий обратно невозможно. Я собираюсь покончить с этим делом как можно скорее. Никто из вашей семьи – я имею в виду ваших родителей и брата – не пострадает, как не пострадаете и вы. Но я не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этих фотографиях. Более того, вам не разрешается покидать этот дом. Попытка украсть пленку показывает, что убийца догадывается, какой промах он совершил. Он не знает, где сейчас фотографии, и я пока не хочу, чтобы он это узнал. Но он понимает, что все, виденное вашей камерой, видели и вы. Он растяпа и задница, но это только усугубляет нависшую над вами опасность. Вы должны пообещать, что не уйдете отсюда, а иначе мне придется скормить полиции много фактов, которые она пока не готова переварить, и таким образом ответственность за вашу смерть падет на нее, а не на меня… Теперь, Арчи, отпусти ее.
Сара Данн наполовину была Хоторн, и предсказать ее реакцию было невозможно, поэтому я убрал руки и одновременно отошел от нее на два шага. Но меня она полностью проигнорировала. Выпрямившись и сделав пару глубоких вдохов, чтобы восстановить уровень кислорода в крови, она выпалила:
– Вы сказали «он»!
Вулф покачал головой:
– Вам придется подождать, мисс Данн. Дело требует большой осторожности. Считайте комплиментом то, что я не велел мистеру Гудвину заклеить вам рот скотчем и запереть вас наверху. Я верю вашим глазам. Вы не должны покидать этот дом и не должны никому ничего говорить о фотографиях…
Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Джон Чарльз Данн. За ним по пятам следовали Мэй и Джун, а также Селия Флит и Осрик Штауффер. Ну, возможно, Данн не буквально ворвался, но вошел так быстро, что натолкнулся на стул. Вцепившись в его спинку, он остановился и заявил:
– Я устал ждать. Мы все устали ждать.
Сара взглянула на него, на его осунувшееся лицо и покрасневшие глаза, и бросилась к нему с криком:
– Папочка! Милый папочка!
Она обвила его шею руками и поцеловала его. По-видимому, такое поведение «профессионального демона» помогло разрядить обстановку. Данн положил руки на плечи дочери и едва сдерживал рыдания, судя по сдавленным горловым звукам. Селия Флит смотрела на них, кусая нижнюю губу. Штауффер взирал на сцену такими же красными глазами, как у Данна. Джун села, достала платочек и вытерла две слезинки, побежавшие по ее щекам. Мэй промаршировала к столу и сказала Вулфу язвительным и презрительным тоном: