, толкуя о труде в ремесленной лавочке на пользу отечеству».
Говорили, что Лунин жил в мансарде у одной вдовы с пятью бедняками, у них на всех был один плащ и один зонтик, которыми они пользовались по очереди.
Насчет этой вдовы и других подробностей парижского жития сохранились еще забавные истории, рассказанные впоследствии самим Луниным товарищам по сибирскому заключению: «Он жил в пансионе у некоей мадам Мишель, которая привязалась к нему. За столом она дала ему место рядом с собой — и каким столом! Тарелки, ножи, вилки — все это было приковано цепями, — тут впервые Мишель с ними столкнулся… Он зарабатывал иногда по 10 франков в день писанием писем — он сделался публичным писцом и возил по бульварам свою будку на колесах. Он рассказывал, как ему случалось писать любовные письма для гризеток. Затем он переводил коммерческие письма с французского на английский. Он писал их, завернувшись в одеяло, не имея дров в своей мансарде».
Добавим, что он сочиняет даже поздравительные стихи (платят за необыкновенный почерк!), наконец, дает уроки математики, музыки, английского и… французского языка.
Чем и прожить русскому человеку, как не обучением парижан французскому языку?..
Кажется, приравняв однажды бедность к дуэли или кавалерийской атаке, он преодолевает ее с не меньшим наслаждением; много лет спустя Федор Достоевский отметит особое мужество этого человека: к опасностям войны, поединка были приучены многие его однокашники, но не стесняться и не бояться бедности, нищенского труда — куда большая редкость!.. Лунин, впрочем, верит в судьбу в том смысле, что человек встречает достаточно всяких людей и обстоятельств, а искусство только в том состоит, чтобы вовремя заметить и выбрать нужных людей и нужные обстоятельства…
Век спустя Александр Блок напишет:
Мы любим все — и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно все — и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений…
Оже признается, что многие дела и мысли Лунина были ему неизвестны или недоступны: то, в духе века, русский погружается в мудреные рассуждения о магнетизме и мистических тайнах («Лунин и тут был тем же привлекательным по своей оригинальности человеком, и я уверен, что, если б он остался в Париже, он вошел бы в большую славу»); или вдруг появляется в салоне очаровательной баронессы Лидии Роже, где знакомится с неожиданными людьми — от великого Сен-Симона до бывшего шефа полиции полковника Сент-Олера (Оже признается, что беспокоился, как бы Лунин не скомпрометировал себя как-нибудь перед полицейским, но Лидия Роже все уладила); однажды отправляется вместе с Ипполитом навестить знакомого по Петербургу важного иезуита Гривеля, который находит, что «такие люди… нам нужны». Однако Лунин и Оже не желают «делаться иезуитами в штатском» (теми, что тайно проводят идеи ордена, внешне не меняя образа жизни).