Сидящие вокруг стола вздрогнули от удивления. Бартон Рассел со спокойным, бесстрастным лицом поднял свой бокал.
– Прошу вас выпить в память о ней. В память об Айрис!
– Айрис? – резко произнес Пуаро.
Он смотрел на цветы[4]. Бартон Рассел, поймав его взгляд, слегка кивнул.
Вокруг стола пронесся шепот: «Айрис… Айрис…»
Все выглядели смущенными и испуганными. Бартон Рассел продолжал говорить со своей медленной, монотонной американской интонацией, весомо произнося каждое слово.
– Вам всем может показаться странным, что я вот так отмечаю годовщину смерти – ужином в модном ресторане. Но у меня есть на то причина, да, у меня есть причина. Ради месье Пуаро я объясню.
Он повернул голову к детективу:
– Четыре года назад, месье Пуаро, в этот вечер в Нью-Йорке был устроен ужин. На нем присутствовали я вместе с женой, мистер Стивен Картер, работавший в посольстве в Вашингтоне, мистер Энтони Чепелл, который до этого гостил у нас несколько недель, и сеньора Вальдес, покорявшая в тот момент Нью-Йорк своими танцами. Малышке Полин, – он похлопал ее по плечу, – было всего шестнадцать, но ее пригласили на тот ужин в качестве особого подарка. Ты помнишь, Полин?
– Да, я помню. – Ее голос слегка дрожал.
– Месье Пуаро, в тот вечер случилась трагедия. Раздался бой барабанов, и началось выступление кабаре. Огни погасли – все, кроме прожектора, освещавшего середину сцены. Когда свет снова зажегся, месье Пуаро, мы увидели, что моя жена уткнулась лицом в стол. Она была мертва… мертва. В ее недопитом бокале нашли цианистый калий, а остатки упаковки обнаружили у нее в сумочке.
– Она покончила с собой? – спросил Пуаро.
– Такой вынесли вердикт… Это меня сломало, месье Пуаро. Возможно, у этого поступка была причина, как считали полицейские. Я примирился с их решением.
Он внезапно ударил кулаком по столу.
– Но я не был удовлетворен… О нет, уже четыре года я думаю и размышляю, и я не удовлетворен: я не верю, что Айрис убила себя. Я считаю, месье Пуаро, что она была убита – одним из людей, сидевших за столом.
– Послушайте, сэр… – Тони Чепелл привстал с места.
– Помолчите, Тони, – велел Рассел. – Я еще не закончил. Один из них сделал это, теперь я уверен. А потом под покровом темноты сунул полупустой пакетик цианистого калия в ее сумочку. Мне кажется, я знаю, кто из них это сделал. И я намерен узнать правду…
Раздался громкий голос Лолы:
– Вы безумец, сумасшедший! Кто мог причинить ей вред? Нет, вы сошли с ума. Я, я не оставаться…
Она осеклась. Раздался бой барабанов.
– Кабаре, – произнес Бартон Рассел. – Мы продолжим потом. Оставайтесь на своих местах, все вы. Я должен пойти и поговорить с музыкантами. Я с ними кое о чем договорился.