Какой же он милый.
— Нет, — улыбнулась я. — Ничего из этого, на самом деле. Я просто понаблюдала за ним со стороны — и передумала знакомиться. И вообще, теперь моя очередь!
— Я весь — вниманье, — по-кошачьи улыбнулся он. — Спрашивай.
— А почему ты здесь?
Он усмехнулся:
— Смотря что понимать под “здесь”, верно? Так и до философских концепций можно дойти… ладно-ладно, не делай такие страшные глаза. Но вообще-то да, причин много. И главная — мой лучший друг, почти брат, влюбился. В очень неподходящую женщину. Он здесь, потому что пытается её завоевать. А я… на самом деле, я просто убегаю.
— Убегаешь? — удивилась я.
— Как распоследний трус, — невесело улыбнулся Шкодник. — Не особенно приятно в таком признаваться, но из песни слов не выкинешь, верно? В последнее время мне стало очень тяжело находиться дома. По целому ряду причин. Когда появился шанс развеяться, я ухватился за него двумя руками… Моя очередь. Итак, как давно ты занимаешься музыкой?
Интересный вопрос.
— Не знаю. Сколько себя помню? Но по-настоящему я познакомилась с музыкой, когда мне было лет десять. Музыка спасла меня из очень тёмного места; с “Увертюры ветра”, сыгранной на скрипке, началась моя новая жизнь.
Он смотрел на меня, не отрываясь, и мне казалось, что я тону в его зрачках.
— “Увертюра ветра”, сыгранная на скрипке, — повторил Шкодник вкрадчиво. Казалось, он смаковал эти слова, и они звучали в его исполнении, как чистое искушение.
— А ты умеешь играть на каком-нибудь музыкальном инструменте?
— Да, — криво улыбнулся он. — На всех, собственно.
Я удивлённо приподняла брови.
— Музыкальная магия… в тебе есть кровь сидхе? — это многое бы объяснило, кстати. В частности, то поразительное, сшибающее с ног обаяние, которое так контрастировало с тривиальной по сути внешностью.
— В моей семье не принято это обсуждать, — чуть грустно улыбнулся он.
И снова — объяснимо. Это последние годы отношение к сидам и их наследию более-менее выправилось. А раньше встречалось всякое. Гонения, презрение… мне ли, фомору, не знать об этом?
— Понимаю, — я протянула руку и мягко погладила его по плечу. — Теперь твоя очередь задавать вопросы.
Он будто бы невзначай накрыл мою ладонь своей. Невинное прикосновение, но я вздрогнула: мне показалось, что по жилам течёт жидкое пламя.
Наши глаза встретились.
— Случалось ли с тобой такое, Шери, что чутьё и инстинкты твои тебя подводили? — спросил он тихо. — Бывало ли, что ты чувствовала себя так, словно блуждаешь в тумане?
— Да, — выдохнула я прямо ему в губы. — Сегодня, например, я не верю сама себе.