Но Винсент не отвечает, его нервы напряжены до предела, цепная реакция… Тело моего мальчика подкидывает от наслаждения и бьет волнами страсти о спинку кресла. Он поддается моим ласкам, моим рукам, как маленький щенок поддается командам умелого воспитателя. Подчинение…
Беспокойное и томное мучение на глазах тысячи зрителей!
Его дыхание становится прерывистым и громким. Скоро он начнет кричать, я постараюсь, чтобы как можно громче. Наконец из глубины его груди доносится первый стон, а может быть громкий вздох.
Волны накатывают одна за другой. Винсент еще сильнее прижимает ногу к шее несчастной девушки. Бесконтрольная защита.
Горжусь тобой, мой мальчик.
Он начинает вздрагивать и стонать еще громче, потом переходит на крик.
Да, как я и хотел. Его возбуждает откровенность и прилюдность, но он не признается, зато тело само выдает секрет души. Люди оборачиваются и перешептываются, даже певица старается на сцене не так рьяно. Все слушают моего чудесного Винсента.
Он унижен и от этой сладкой боли возбужден на максимум. Я знаю, его щеки сейчас горят. Хочется посмотреть, обернуться в сторону моего пульсирующего и привязанного к моей руке соблазна, но я не могу.
Мое бесстрастное лицо направлено на сцену.
С каким же презрением я гляжу на тех, кто внизу. Они и не догадываются, в моих руках трепещет птичка, истекая липким и жарким удовольствием.
Винсент давно потерял контроль, бедный мальчик, как он стонет… Кажется, он не в силах выдержать ледяного огня моей ладони. Сладкий мой.
Я сжимаю его член сильней, но не даю сразу кончить. Винсент знает, что я его еще помучаю чуть-чуть, и он начинает, нет, не просто кричать, а вопить, глотая раскаленными губами терпкий воздух, в котором витает наше общее наслаждение.
Интенсивность моих движений опять учащается. Я снисходительно позволяю Винсенту достичь наслаждения, и он наконец-то кончает, освобожденный от мук сладкого унижения.
Я не отпускаю его все еще налитый кровью и удовольствием член, дожидаясь, когда семя страсти, коснется моей руки.
В этот день благодарность особенно обильна.
Спасибо.
Хочется коснуться его возбужденных криком губ.
Не должен. Я по-прежнему невозмутим.
Винсент в изнеможении падает на парапет, кладя руки и голову на мягкий синий бархат. Он тяжело дышит. Какое блаженство сейчас его поглощает. Но мой мальчик умен и предусмотрителен, он не забывает отпустить девушку.
Актриска вскакивает, и, зажимая в ужасе рот рукой, уносится пулей из нашей ложи.
Как удобно. Теперь все уж точно решат, Винсента ублажала белокурая бестия. Я горжусь тобой, мой мальчик, тобой и твоим везением. Я обожаю тебя.