— Кому? У нас же действует маньяк-одиночка! — закричал отец Родион.
— Не будь на вас рясы, я бы вам сказал «заткнись», — хмыкнул старик, и его черные глаза наполнились силой, до этого момента потаенной в глубине души. — Но я так говорить не буду. Просто продолжу… Так вот, даже, если мы спишем все на маньяка-убийцу, ситуация легче не станет. В Лосином Острове находится колледж для обеспеченных детей, очень-очень обеспеченных детей. Настолько закрытый колледж, что о нем знают единицы в стране. Он специально находится подальше от Рублевок, Жуковок и прочих территориальных атрибутов роскоши. И все это дабы избежать излишнего внимания. И, если родители учеников узнают о маньяке, в верхах начнется настоящая паника… Вы понимаете, что нам грозит, если правительство не дождется результатов? Вы забыли, что в этом году охотникам и так урезали финансирование?! В общем, нас ждет…
— Жопа, — закончил Андрей.
— Именно, — хмыкнул Ульян и вновь принял безразличный вид.
— Ну, и что нам делать? — хлопнул себя по колену Никоненко. — Как работать? Даже Тремерс не смог ничего увидеть, а ведь он высший вампир.
— Господин Каруман, напомню, вегетарианец, — тихо отозвался генерал Прохоров. — Он очень долго пил донорскую кровь из пакетов, причем, хочется подчеркнуть, делал это так редко, что я стал сомневаться, вампир ли он в самом деле. Вот поэтому, уважаемый Никоненко, он не может отследить кровавые следы нашего убийцы. Но… Если вас не устраивает что-то, господин Каруман не станет с нами сотрудничать. Но тогда мы окажемся в катастрофической, емко ранее описанной Андреем, ситуации, так как все наши победы — добрая воля господина Тремерса. И вы даже не представляете, чем ему приходилось жертвовать ради людей…
— Все в порядке, Николай, я не сержусь, они правы, — Каруман печально улыбнулся. — Я, к сожалению, пока не выпью крови живого человека ничего не увижу, но делать это я отказываюсь. Иначе у меня нет права наказывать нашего убийцу, ибо я не буду отличаться от него.
— Можно подумать, он никогда не пил крови! — крикнул отец Родион, злобно сверкая бегающими глазами.
— Пил… Давно я совершал ужасные вещи и сейчас раскаиваюсь, — искренне признался Каруман. — Я всеми силами пытаюсь исправить результат моего бесчинства, но, пожалуйста, не просите невозможного…
— Простите, господин Каруман, — генерал Прохоров сердито оглядел фигуру священника.
— Вы заговорились… — хмыкнул Ульян, глядя на отца Родиона. — Если вампир говорит, что необходимо пробудить его притрушенного нуклеара, так сделайте это.
— Но… — Никоненко растерялся, — я не могу пойти на это, мы все помним, что было…