– Ладно, умник, – согласился с полезным предложением Лева, – покатили. Я поздоровее тебя, такого умного, буду. Так что лафет у сошника я приподниму, а вы втроем из-за щита толкайте. И-и-и… Взяли! Сама пошла…
До намеченного ровика гаубицу докатить они так и не успели: поляки толпой внезапно бросились в наступление из-за левого угла казармы – пришлось спешно разворачиваться в ту сторону. Винтовочный огонь малочисленного десанта из-за гаубичных щитов был малозаметен, но длинные очереди курсового пулемета Голощапова и взрывы осколочных 45-мм гранат, посланных лично Ивановым, сбили панскую спесь с атакующих и вынудили залечь. Кто-то удачно подвесил над залегшим противником осветительную ракету и Лева, максимально низко опустив короткий ствол, пальнул по хорошо выхваченной из темноты цели из трофейной гаубицы.
Тяжелый стальной снаряд под острым углом соприкоснулся с землей, не вдавив свой взрыватель, и просто-напросто рикошетировал от плотной, хорошо утоптанной поверхности. Но рикошетировал он прямо в угол казармы, так что взорваться ему все-таки довелось – в клубе мощного разрыва рухнул угол здания на уровне первого этажа. Стальные осколки и куски кирпича сыпанули над залегшими солдатами, ранив четверых и слегка оглушив взрывной волной остальных. Но паника сильнее осколков: вскочил и драпанул, не слушая команды офицера, один; за ним еще двое; а потом дернули обратно за угол и все остальные, оставив на месте до десятка мертвых и раненых.
За грохотом своей и вражеской пальбы никто из красноармейцев не услышал долгожданного подхода танковой роты. Зато увидели: с тыла внезапно вспыхнули фары легко проломившихся через кирпичный забор бэтэшэк. Лейтенант Карпенко моментально обозначил свою позицию двумя пущенными вверх зелеными ракетами. Хотя при свете танковых фар советские бронеавтомобили на флангах тесно сгрудившихся гаубиц говорили сами за себя. Поляки, явно увидевшие заполонившие казарменный двор танки, больше контратаковать не пытались; стрельба из окон, вызывавшая ответный снаряд уже не только на каждую пулеметную очередь, но и на ружейный выстрел постепенно сошла на нет.
Танки остановились позади трофейных гаубиц и погасили фары. Следом, ощетинившись примкнутыми штыками с винтовками наперевес, подбежали спешившиеся красноармейцы, доставленные до самого забора на броне и в уцелевших в артналете на шоссе полуторках. Комбат Персов, возглавивший свою первую роту (ее командир был ранен в своем подбитом танке еще на шоссе), спрыгнул на землю; посланный им вестовой разыскал и подозвал Иванова. Быстро уяснив от лейтенанта обстановку, Персов распорядился продолжать атаку территории артполка, пока поляки не опомнились. Со стороны шоссе (передал по рации капитан Курлов) к казармам подходила вторая рота с десантом на броне.