Из более близкого окна, как раз напротив шедшего вторым танка лейтенанта Гординского, все-таки успела вылететь такая же бутылка с пылающей тряпкой. Но поляк немного не рассчитал – до цели она не долетела – взвилась вверх огненным грибом метрах в трех сбоку от гусениц, забрызгав своими горящими каплями двух красноармейцев. Один успел сам скинуть занявшуюся, было, на нем скатку шинели и прямо загрубелой крестьянской ладонью сбил огонь с прогорающих галифе. Второго бойца пришлось, повалив на землю, тушить товарищам. Они быстро с этим справились, плотно накрыв своими раскатанными шинелями.
Колонна остановилась; пехотинцы с опозданием открыли винтовочный огонь по злокозненному окошку, бесполезно простреливая потолок за ним. Более результативно отреагировал третий танк: он повернул башню, поднял пушку и под углом всадил с двадцати метров осколочный снаряд прямо в проем. Полыхнуло за окном гораздо сильнее, чем просто от разрыва небольшой 45-мм гранаты – похоже, там находился целый запас «противотанковых» бутылок. Кто-то в горящей одежде даже выпрыгнул, крича благим непонятным матом, наружу и заорал еще громче от неудачной встречи с плотно утоптанной землей. Его прикололи с одного удара штыком, не столько из ненависти или сострадания, сколько для тишины.
Пока все внимание красноармейцев было отвлечено казармой слева, из темноты, с длинной крыши тянущихся одноэтажных построек справа, сыпанул щедрой очередью чуть ли не на весь 20-зарядный магазин вражеский пулемет. Пострадали двое (один был ранен в грудь навылет, а другой убит наповал) – остальные успели упасть на землю или укрыться за танковой броней. Вражеский пулемет замолк, выдающий его расположение в темноте ярко мелькающий из дула огонек погас, но комвзвода Гординский запомнил примерное место, повернул башню и шандарахнул снизу прямо под темнеющую на фоне ночного неба крышу из пушки. Его осколочная граната успешно разворотила взрывом верх тонкой, в полкирпича, стены и часть крытой железом почти плоской крыши. Добавлять было уже не нужно.
Командир головного БТ откинул крышку башенного люка и, выстрелив из ракетницы, подвесил над одноэтажными постройками справа осветительную ракету. В полусотне метров впереди заметили еще низко пригнувшуюся группу «встречающих». Пальнули в том направлении сразу два башенных орудия: одно послало снаряд слишком высоко, и где он взорвался – никто не понял; в снаряде другого, взрыватель без колпачка сработал от встречи с мягким человеческим телом. Это польское тело разорвало буквально в клочья, а его товарищей вместе с ручным пулеметом разметало по крыше взрывной волной и осколками.