Командир, он же пулеметчик, головного БА-20, как ему и было приказано, караулил, высунувшись из своей башенки. Его водитель, чтобы проветрить нагревшуюся кабину, открыл свою тонкую броневую дверцу нараспашку. Когда сзади колонны загремели первые взрывы, не успевший всполошиться экипаж головного пулеметного броневика попросту расстреляли из карабинов с небольшой дистанции из-за деревьев даже не сошедшие с седел поляки.
Второй БА-20 был радийным и в нем имелся третий член экипажа – радиотелеграфист. Командира-пулеметчика и водителя постигла незавидная участь товарищей из первой машины, но пока поляки проскакивали на конях узкий участок между лесочком и ротной колонной, радисту удалось захлопнуть обе боковые дверцы. Убитый командир застрял в башенке, а водить машину радист так и не выучился. Но у него, как и положено в радийном броневике, был второй запасной пулемет ДТ. А вот стрелять из него радиотелеграфист, как раз и умел. И довольно-таки неплохо умел.
Он выдвинул металлический приклад с мягкой кожаной подушечкой на конце, вытянул назад до отказа рукоять затвора, передвинул назад флажок предохранителя, рычагом откинул вверх броневую заслонку на водительской двери и выставил тонкое, без пламегасителя (как на пехотном варианте) пулеметное дуло наружу. Застреленный водитель, его друг, которого радиотелеграфист безжалостно сдернул с сиденья на пол, чтобы захлопнуть дверцу, ему мешал. Пришлось даже правую ногу поставить ему на еще мягкое податливое тело.
Первой же короткой очередью он срезал выскакивающего на дорогу улана. Сразу стал поворачиваться вместе с пулеметом, пытаясь через узкую бойницу обнаружить следующих врагов. Обнаружил сзади, примерно на уровне пушечных БА-10. Всадники неслись из леса и еще не доскакали до обочины. Более длинная очередь – один улан, бросив поводья, откинулся в седле назад, а другой на всем скаку кувыркнулся вместе с конем вперед.
Радиотелеграфист не видел, как находящийся в мертвом пространстве (для него) поляк с багровым шрамом на щеке подскакал сзади к невысокой корме его броневика, придержал послушную лошадь, привстал на стременах и протиснул между его застрявшим в башенном люке мертвым командиром и самой башней гранату с выдернутой чекой. Через положенные четыре секунды наступательная яйцевидная граната с тонким стальным корпусом разорвалась прямо на полу боевого отделения. Пулеметные патроны не детонировали, бензобак, расположенный под полом, – тоже, но радиотелеграфисту, чтобы погибнуть, вполне хватило и взрывной волны в замкнутом пространстве тесной кабины.