Я выдержал многозначительную паузу и продолжил:
— Итак, мы знаем, что Троубридж уехал в Бостон поездом в 8:10. По дороге на станцию он должен был миновать дом Макналти, причем не позднее чем в 8:05. Согласно показаниям профессора Альбрехта, Макналти застрелили в одну или две минуты девятого. — Я опять помолчал, чтобы придать вес указаниям времени, над которыми следовало поразмыслить. Затем сказал с тихим торжеством: — В сложившихся обстоятельствах я вынужден признать, что заподозрить Троубриджа логично. — Загибая пальцы, я стал приводить аргументы: — Он ссорился с убитым и угрожал ему — вот мотив; он служил в армии, сражался за океаном и, возможно, сохранил трофейный “люгер” — вот оружие; он был возле дома убитого в то время, когда произошло убийство, — вот возможность; и, наконец, он бежал в Бостон — вот свидетельство виновности.
— Но обычно в профессоров не стреляют за то, что они не зачли курс, — возразил Эдвардс.
— Да, обычно так не делают, — признал и я. — Но ценности меняются. Троубридж сражался за океаном. Думаю, он часто видел, как убивают, и стал намного ниже ценить святость человеческой жизни. Вдобавок не сдать этот курс означало вылететь из колледжа. Кстати, Троубридж говорит, что поехал в Бостон, чтобы разузнать, не сможет ли он перевестись в один из тамошних колледжей. Нервный, чувствительный юноша легко мог убедить себя, что все его будущее разрушено.
Эдвардс медленно кивнул, как будто засчитывая мне очко.
— Вы допрашивали его?
— Да. Я не добился признания, если вы спрашиваете об этом. Но кое-чего добился. Зная, что он должен был пройти мимо дома Макналти примерно в 8:05, я сказал, что его видели там. Конечно, это был выстрел наугад, но не совсем. Приблизительно в это время проходит поезд на Олбани, с которого всегда сходят два-три пассажира. По дороге в город они вполне могли встретить Троубриджа, шедшего на вокзал.
Эдвардс кивнул опять.
— И это сработало. Троубридж покраснел и наконец признался, что остановился у дома Макналти. Он утверждал, что простоял там несколько минут, думая, не попытаться ли снова поговорить с профессором и переубедить его. Но потом он услышал поезд на Олбани и, зная, что бостонский отходит вскоре после него, поспешил уйти. Я задержал его как важного свидетеля. Допрошу его завтра. Быть может, после ночи в тюрьме он станет более покладистым.
Полковник Эдвардс медленно покачал головой.
— Вряд ли. Троубридж не стрелял в Макналти. Макналти застрелился. Это самоубийство.
Я удивленно посмотрел на него.
— Мы ведь сразу отвергли версию о самоубийстве. Да вы же сами...