– Помилуй бог, Анна Андреевна, не будет ли вам тогда все равно?
Немного подумав, Ахматова сказала:
– Пожалуй, вы правы, мне будет все равно.
На кладбище торжественного митинга не устраивали, выступил, кажется, Евгеньев-Максимов и кто-то еще, но я знала, что дело сделано – у Блока есть памятник…»
Кстати, о бесхозных памятниках. Когда в 1852 году умер Николай Васильевич Гоголь, славянофилы почему-то отказались участвовать в его похоронах. Но спустя какое-то время одумались, и предводитель славянофилов С.Т. Аксаков установил на могиле Гоголя в Даниловом монастыре валун, на который водрузили большой каменный крест. Памятник этот простоял долго, а когда в 1934 году кладбище ликвидировали, останки Гоголя перенесли на Новодевичье и вновь водрузили аксаковский валун, но уже без креста. В начале 50-х, когда готовились к столетней годовщине смерти писателя, власти решили навести порядок с гоголевскими памятниками: задвинуть замечательный памятник Андреева во двор дома, где жил Гоголь в последние годы жизни, на Гоголевском бульваре установить новый, более созвучный эпохе (тот самый, что «От советского правительства»), а на могиле писателя поставить бюст. Так аксаковский валун оказался не у дел и валялся у кладбищенской ограды. В те годы на кладбище часто приходила и ухаживала за могилой своего мужа скромно одетая женщина, у которой не было денег на памятник. Ей приглянулся валун, и она спросила разрешения у кладбищенского начальства. Берите, сказали ей, валун бесхозный. Так на могиле Михаила Афанасьевича Булгакова появился памятник, доставшийся ему от его самого любимого писателя…
Не знаю, знала ли эту историю Ахматова. Может быть, наученная горьким опытом Блока, Анна Андреевна решила не пускать дело на самотек и сама позаботилась о том, чтобы после ее смерти люди знали ее последнюю волю. Вот это место в ее «Реквиеме»:
А если когда-нибудь в этой стране
Воздвигнуть задумают памятник мне,
Согласье на это даю торжество,
Но только с условьем: не ставить его
Ни около моря, где я родилась, –
Последняя с морем разорвана связь, –
Ни в царском саду у заветного пня,
Где тень безутешная ищет меня,
А здесь, где стояла я триста часов
И где для меня не открыли засов.
И пусть с неподвижных и бронзовых век,
Как слезы, струится подтаявший снег,
И голубь тюремный пусть гулит вдали,
И тихо идут по Неве корабли.
На ее могиле в Комарове сначала стоял простой деревянный крест, а позже возникла непонятная каменная стена с окошком и каким-то голубком. Но не нужен он здесь, если не живой и если памятник стоит не там, где ему должно стоять, как завещано Анной Андреевной. Одно утешает – памятник не из «бесхозного фонда», как у Блока. И на том спасибо…