– Кто был с вами во время допроса, кроме Фолькена и Хаусманна?
– Никого, – пожал он плечами. – Это было лишь начальное следствие.
Я не стал опровергать это утверждение, но, не скрою, удивился. Даже если Братта лгал, почему он думал, что я не ознакомился с протоколом Хаусманна, каковой протокол эту ложь раскрыл бы?
– Что произошло на допросе?
– Этот пьяница, – заскрежетал он зубами, – Бог свидетель, я должен был обратить внимание, что он едва держится на ногах… – говорил он, очевидно, о Фолькене, что все равно не проясняло ситуацию.
– Получается, Фолькен сперва совершил ошибку и убил одного узника, а вы, не возразив и словом, позволили ему пытать второго, которого он тоже прикончил? Так?
Одрил Братта поджал губы так сильно, что рот его превратился в ровный розовый шрам, который неестественным образом пересекал его лицо.
– Я совершил ошибку, – прошипел каноник.
– Где сейчас тела? Отчего умерли допрашиваемые… – я поднял руку. – Знаю, знаю, их пытали, но хочу знать, что именно сделал Фолькен, что пытка превратилась в казнь. Вызывали ли медика, а если вызывали, то где я могу найти его рапорт?
Каноник встал, а кресло, на котором он сидел, со скрипом отодвинулось.
– Я не должен отвечать на ваши вопросы, – сказал он рассерженно. – Особенно когда их задают подобным тоном!
– Я пришел сюда не по собственной воле, – ответил я ласково. – Напомню вам, отец-каноник, что меня прислал епископ Хез-хезрона, и уж поверьте, я на сие задание не напрашивался. Потому чем быстрее мы завершим дело, тем лучше и для вас, и для меня. Вы ведь должны понимать, что епископ любит получать ответы на те вопросы, которые задает. Быстрые и уместные ответы… – Я вздохнул поглубже и добавил печальным, серьезным тоном: – И конечно же, я с покорностью должен сообщить вам, что вы можете опротестовать решение Его Преосвященства относительно назначения меня следователем. Епископу, несомненно, придется по вкусу ваша принципиальность…
– Нет-нет, – взмахнул он руками, и по лицу его скользнула тень. – Не стоит беспокоиться, мастер. Вы правы. – Каноник кивнул, хотя сделал это с видимым усилием. – Давайте попытаемся покончить с этим как можно скорее.
– Итак?
– В случае с первым узником было тяжело говорить о вине Фолькена, – сказал каноник. – Вы ведь наверняка из собственной практики знаете, что встречаются люди слабого здоровья, которых самый вид инструментов и приготовлений к пыткам может привести к смерти…
– Это так, – признал я, поскольку и у меня был случай, когда допрашиваемый умер на столе, прежде чем я успел к нему прикоснуться.