– Дикая Пчелка? – блеснул изумленным глазом Робен. – Какого дьявола ты тут плаваешь? Уж не жарко давно! Проспер, глянь, что творится!
– Пусти! Там Марени! – дернулась фехтовальщица.
– Марени? Где? – слетала с лица Робена веселая улыбка.
– Там, в прачечной!
– Тогда гоним! – сказал Проспер и повлек девушку за собой.
Все трое бежали быстро. Фехтовальщица не отставала, но мокрые длинные юбки липли к ногам и мешали движению. Она остановилась, попросила у Робена нож, разрезала их прямо на глазах у случайных прохожих и, оставшись в штанах, которые продолжала носить под подолом, побежала дальше. Проспер на ходу накинул ей на плечи свой плащ, Робен укрыл ее голову своей шляпой – прачка Жанна Пчелка исчезла.
– Куда мы? – спросила фехтовальщица, начиная дрожать в мокрой одежде.
– В «Красный чулок» к мамаше Кошон, – сказал Проспер.
– Зачем?
– Переоденешься, а то замерзнешь.
– Я там не останусь.
– А что ж, с нами что ль, пойдешь?
– Уж лучше с вами.
Проспер усмехнулся, но ничего не сказал.
14 часть. Место под луной
Джакузи
Эркюль Кошон, увидев фехтовальщицу, довольно засмеялась.
– Пришла все-таки! Говорила я тебе! А что в одеже такой?
– Заткнись, старуха! – цыкнул Проспер и велел переодеть девушку в сухое платье. – И покорми. Потом заберем ее. Поняла?
– Куда заберем?
– Молчи, дура! Не твое дело! Коли шум какой будет, укрой.
Проспер и Робен ушли, а Эркюль завела Женьку в один из номеров и, порывшись в ларе, подала ей другую одежду. Это было платье с тугим корсажем и широким вырезом на груди, сорочка и три нижних юбки. К этому Кошон присовокупила чулки и башмаки с пряжками. Нижних штанов, которые носили только знатные дворянки, к платью не полагалось, отчего фехтовальщица сначала чувствовала себя непривычно, и только через некоторое время перестала это замечать.
Чтобы девушка согрелась, Кошон велела затопить в номере камин и дала ей теплую накидку. Потом она принесла поесть. Обхаживая свою нечаянную гостью, Кошон смотрела на нее с умилением и не понимала, почему девушка хмурится.
– Красавочка ты моя, красавочка, – приговаривала она. – Ужели с Проспером уйдешь?
– А ты думаешь, здесь останусь?
– Ой, подумай, подумай… Что тебе с этими окаянными волками мотаться? Жизнь их неверная и короткая – то дружка твоего повесят, то он сам тебя прирежет спьяну. Останься у меня, а? Смотри, я какое платье дала! Тут многие девки на него зарились, а я тебе!
– Бумагу мне принеси.
– Бумагу?
– И перо.
– Зачем тебе ножик?
– Обычное перо принеси, каким пишут, и чернила.
– Зачем тебе чернила?
– Письмо буду писать.
– Кому?
– Любовнику!