Хотя в тот вечер читался очередной рассказ, внимательно слушали Бину лишь Долли да одна из бабушек. Остальные продолжали важный разговор. Бина тоже хотела его послушать. Какая жалость, решила Бина, все равно придется читать им заново, но что поделаешь. Рафик привел на ужин всего одного соратника. Манерой говорить – то есть обрушивать поток возражений на того, кто начинает с ним беседовать, – Дев напомнил Бине ее вредного одноклассника в младшей школе. Говорил он, время от времени вскакивая с места, ероша волосы до тех пор, пока они не вставали торчком. Всплеснув руками, плюхался обратно в кресло. Кажется, ему не помешала бы школьная доска, чтобы делать записи.
– Яхья [54] ушел, – сказал Дев. – Остается только ждать. Друг Бенгальцев провозгласил независимость Бангладеш.
– Друг Бенгальцев ничего не провозглашал! – нетерпеливо возразил Шариф. – Все ждали, что он объявит об этом три недели назад на ипподроме. Но он этого не сделал. Ни тогда, ни сейчас.
– Друг Бенгальцев провозгласил независимость в этот вечер! – Дев поднял ладонь в знак протеста. Рафик смотрел на него сияющими глазами. – А теперь пакистанец ушел, а на его место прибывают тысячи других.
– А где Друг Бенгальцев теперь? – спросил отец.
– Не знаю, – ответил Дев. – Но ясно одно…
В углу, где сидели бабушки, послышалась возня. Назия присматривала за ними: так дедушкины вдовы давали понять, что их что-то беспокоит или им что-то нужно. Принести одной чашку чаю, подать трость или помочь дойти до уборной другой. Им надо было так мало, но они всегда сильно нервничали. Одна потирала ладони с встревоженным лицом, другая не менее тревожно прислушивалась к ее тихому голоску. Бина, очевидно не обращая внимания, что ее не слушают, продолжала читать. Назия подошла к старушкам.
– Бабушка, что тебе принести?
– Там, на дороге, люди, – ответила та, которая забеспокоилась на этот раз. – Какие-то незнакомые люди.
Окна гостиной выходили в сад, а дальше находился сад дома на параллельной улице. Ни звука из окон не доносилось, но на прямой вопрос бабушка тут же ушла в себя, лишь слегка улыбаясь.
– Она уверена? – спросила Назия другую бабушку.
– Муж сказал мне, – пояснила первая. – Он их видел. Людей на дороге.
Назия оставила их и вернулась в кресло. Дев как раз излагал собственную версию речи шейха Муджиба на ипподроме и вопроса, заданного знаменитой сейчас Четверкой студентов: именно они водрузили флаг Бангладеш над Университетом Дакки. Едва он закончил говорить, Назия беспечным тоном осведомилась:
– Никто не выходил из дома в ближайший час? Гафур? Хадр?