Являясь в ресторан в качестве лакея, татарин облачается во фрак и крахмальную рубашку, но и в этой новой шкуре вы сразу отличите знакомого татарина по его физиономии.
Буфет на Николаевском вокзале, где в течении дня перебывает тысячи народа, содержится касимовскими татарами.
Здесь татары имеют свои погреба и склады продуктов. Уплачивая около десяти тысяч рублей в год администрации железной дороги аренды, татары-лакеи все-таки имеют хорошие барыши: шесть касимовских деревень кормятся на эти деньги, собираемые в буфете с публики за «рюмку коньяку» или «порцию чаю».
Кроме того, бывает ещё подачка «на чай». Должно быть, эти «чайные» деньги очень велики, если у татар-лакеев имеется общая кружка, куда опускаются только полтинники. Подачку же меньше полтинника каждый лакей берёт себе, как мелочь.
Разбогатев в Петербурге, татары-лакеи не приобретают здесь дома и прочее недвижимое имущество, подобно другим; нет — все богатство, накопленное трудом и счастьем, они отправляют в свой родной Касимов. В Петербурге нет ни одного татарина- домовладельца.
Они не питают к столице особенных симпатий и на свою жизнь здесь смотрят как на временное пребывание ради заработка.
Крючошник
В Петербурге тысячи мелких тружеников заняты собиранием костей и тряпок. Благодаря тряпичникам, разные кухонные отбросы от великого города снова поступают в обращение — на фабрику, где из них продуктируют разные полезные стоимости.
Если в каждой отдельной семье неизбежно бывают отбросы костей и обносков тряпья, то что сказать про нашу северную столицу с её миллионным населением?
Не мудрено поэтому, что в столице тряпичное дело разрослось до больших размеров, и оно будет увеличиваться ещё более по мере роста столичного населения.
Многочисленные труженики, которые кормятся благодаря тряпичному и костяному промыслу, подразделяются на несколько типов. Так, например, известны «крючошники», тряпичники, хозяева — маклаки, «тряпичные тузы» и т. п.
Все эти типы резко отличаются один от другого, как по внешнему быту, так и по своему экономическому положению.
Обозрение наше мы начнём с самого младшего члена тряпичной корпорации, именно — с крючошника.
Вероятно, некоторым читателям неизвестно и самое слово крючошник.
Этим именем в Петербурге называют тряпичников, которые ходят по мусорным ямам, отыскивая в них разные отбросы.
Не следует смешивать крючошников с крючниками, которые на Калашниковской пристани таскают кули с мукой.
Покойный профессор Лесного института Лачинов[203] написал, между прочим, химический анализ мусорных ям. Эта его работа специалистами считается одной из самых капитальных.