».
Санкт-Петербург, 21 / 9 декабря 1860
В общественном волнении в 1861 году недостатка не будет: князья и их министры делают столько много глупостей — проявится ли более четко благоразумие и умеренность народов? Господам из Вильгельмштрассе Шварк приготовил хорошее Рождество[903]. Как сообщает Будберг, Шлейниц, говорят, ужасно боится парламента. При этом он не знает, как должен вести себя в венецианском вопросе; когда Будберг недавно атаковал его этим вопросом, Шлейниц в итоге сказал: «Je me mettrai à étudier cette question[904]». Франция, Англия, Россия настаивают на продаже Венеции. Но поскольку, видимо, Австрия однажды, рано и ли поздно должна погибнуть, будет слишком большой глупостью не выбрать этот единственный путь ко спасению. И пока новый посол рассыпается в комментариях, а Австрия, несмотря на свои финансовые затруднения и высокую ценность этого дипломатического поста, не может оставаться в стороне, Тун получит повышение в чине. Даже здешний всеобщий любимец сир Джон Крамптон[905] не может стать послом, поскольку он женился на певице фрауляйн Бальфе[906] — он должен отправиться с ней в Испанию. Его преемником называют лорда Нэйпира[907]. Бисмарк продолжает ни с кем не общаться; никто к нам не приходит. Он только и думает, что о своем здоровье, чтобы в январе моментально получить портфель, который ему, правда, еще никто не предложил. Фрау ф. Бисмарк еще не представлена императрице, что также злит его. Постепенно, вследствие всего этого, меняются его взгляды на ранее так горячо им любимую Россию, он все ругает, но все еще увлекательный человек.
То, как мы ведем себя в гольштейнском вопросе, полностью в моем вкусе. Бернсторф, этот бешеный шлезвиг-гольштейнец, своим датским меморандумом страшно ad absurdum[908] испугал лорда Джона[909] и составил об этом блистательную депешу. В Союзе мы очень настаиваем на экзекуции[910]. Австрия, правда, играет в свою старую игру, поступает таким образом, как будто соглашается с нашими предложениями, но действовать будет вопреки им.
16 декабря Пурталес сказал Луи: «Un refus persistant du Danemarc pourrait entraîner à la suite une exécution fédérale, mais ce ne serait-là qu´une affaire purement fédérale à laquelle les autres puissances de l´Europe devraient rester éntrangères[911]».
Луи (sans hésiter): «Oh, certainement, certainement![912]»
В главном комитете по крестьянскому делу, несмотря на непрекращающуюся большую работу и ежедневные заседания до 6 часов вечера, царит глубокая тайна; ни один человек не знает, что там происходит. Некоторые говорят о жарких битвах; даже великий князь Константин, пользовавшийся вследствие своих либеральных идей дурной славой и отправленный из-за них же в 1858 г. в путешествие