, должен пойти на уступки, что меня в нем не удивляет. Чевкин совершенно либерален. В России — 120000 помещиков; кто может — переводит свои свободные капиталы за границу. Богатые господа — около 20000 — выстоят в этой буре, остальные 100000 должны, как говорят, исчезнуть
[914]. А станет ли крестьянин довольным? Это все решится через несколько недель, поскольку все только и говорят, что об одном: в феврале выйдет важный и значимый указ. Я разговариваю с каждым, кто может об этом что-то знать: все всё видят в мрачном свете. Даже Горчаков почесывает себя за ухом, как только он начинает говорить об этом вопросе.
Из за своей двойной итальянской бухгалтерии Луи довел своего Тувенеля до отчаяния; он недавно в течение одного часа высказался за и против папы римского: «занятие Рима было бы большой ошибкой, о которой он бы сожалел» — а затем еще: «было бы целесообразно поддерживать папу в дальнейшем», Тувенель при выходе из его кабинета даже вскрикнул: «Pour d´autres l´Empereur est impénétrable, pour moi il est incompréhensible[915]». Гойон[916] и Барбье в ярости; последний написал: «Si cet état de choses dure encore quelque temps, mes canons partiront tout seul[917]». Действительно ли Луи советовал Франциску сдать Гаэту? Все находятся в замешательстве и из-за этого. Но, в конце концов, он должен помочь итальянцам, иначе они его застрелят; и я с этим согласен.
В конце ноября Киселев был у Луи, последний сказал: «Si les Piémontais attaquent les Autrichiens et si, comme on doit le présumer, ces derniers sont vainqueurs et poursuivent l´ennemi en Lombardie, il est évident qu´il ne saurait m´être indifférent que cette province soit reconquise par l´Autriche. J´aurais donc à choisir entre deux partis: ou bien faire passer les alpes à mon armée et intervenir ainsi seul en Italie, ou bien en appeler à l´Europe et à un congrès afin de régler de concert avec toutes les puissances ces questions. Je préfère cette seconde alternative.
Le commerce d´exportation de la France avec l´Italie atteint — au dire de Thouvenel — le chiffre énorme de 1600 Mil[918]». Вот отсюда и интерес Франции к Италии.
В российской Польше сохраняются волнения. В Венгрии уже полноценная революция. Даже между Дунайскими княжествами и Италией — электрические разряды. Румыны возвращаются к своему «латинскому происхождению», видят в итальянцах братский народ, хотят там учиться и служить в армии Виктора Эммануила. Куза[919] — совершенно революционный, Горчаков сказал о нем яростно: «Il se pose en Romulus des Roumains et il parle dans le style des bulletins de Napoléon I