Распространение «либеральных» настроений на институциональные, профессиональные и социальные сообщества («либеральным» стало дворянство, земство, профессура в целом) сделало затруднительным использование так называемых административных мер для пресечения их деятельности, которую оказалось физически невозможно наказать не только политической полиции, но и власти в целом. Однако было ли в принципе соответствующее желание у Департамента полиции? Представленный выше материал приводит, скорее, к выводу, что, собственно, «карательными» методами с «либералами» в том понимании этого термина, какое было присуще чинам политического сыска, они, по сути, и не «боролись».
Вместо заключения
Политическая полиция в системе «власть – общество»: институциональная слабость или идеологический конфликт?
Карательно-репрессивные полномочия, имевшиеся в распоряжении политического сыска, воспринимались его служащими, по сути, как бессмысленные еще по одной причине – отсутствия цельности, последовательности и единства в действиях той совокупности, которую принято называть «властью». Речь идет как о колебаниях в кадровой политике периода правления Николая II, так и о более общих мировоззренческо-идеологических вопросах, включая путь развития страны и его идейно-политические основания.
На протяжении всего исследования подчеркивались, скорее, различия в восприятии «либерализма» служащими разных инстанций политической полиции, однако несомненно общим для всех них было представление о необходимости твердости власти в выбранном направлении развития (каким бы оно ни было), отсутствии колебаний при проведении соответствующего этому направлению управленческого курса, а также независимости от «общественного мнения» (каким бы оно ни было). Вопреки распространенному в литературе представлению о российском государстве как своего рода Левиафане, нависающем над обществом и игнорирующем его реакции на деятельность власти, чины политической полиции постоянно обращали внимание на зависимость отдельных бюрократов, а в совокупности – и всей властной системы, от суждений по ее поводу в так называемом «образованном обществе»1028. Вот что писал заведующий Особым отделом Л.А. Ратаев в июне 1902 г. новому директору Департамента полиции А.А. Лопухину, здесь уместно привести цитату целиком: «Вот уже третий год буквально повторяется та же самая история: с самого начала учебного года начинается среди учащейся молодежи брожение, причем агитаторами являются принятые осенью обратно студенты, исключенные предыдущей весной за деятельное участие и в беспорядках минувшего академического года. Департамент полиции молчаливо созерцает развитие движения, не подавая признаков жизни и строго воспрещая охранным отделениям и жандармским управлениям затрагивать молодежь на почве студенческих беспорядков, дабы Министерство народного просвещения и так называемое „общество“ не сказали, что Департамент полиции своими распоряжениями сам вызывает беспорядки. Тем временем своеволие растет и молодежь продолжает выпускать самые зажигательные воззвания, безнаказанно призывающие граждан к борьбе с правительством. Ободренные таким бездействием власти революционно настроенная молодежь переносит беспорядки из стен учебного заведения на улицу. Тогда их секут нагайками и целыми полчищами водворяют в тюрьмы, где они