Боже мой, поймала себя Алина: она ведь анализирует его письма. Еще немного – и готова рецензия.
* * *
Конечно, он не захотел увидеться с ней, когда вернулся из армии. Они вообще больше не виделись и ничего не знали друг о друге. И всё же Алина провела тогда еще несколько лет, обреченно пытаясь вспомнить, как выглядел след от гвоздя.
К счастью, воспоминания имеют свойство тускнеть. И вот теперь, спустя четверть века, Алина уже может относиться к этому своему «роману» почти спокойно.
И всё же ей захотелось узнать, как сложилась дальнейшая судьба этого мальчика. Что стало с ним теперь? Но в сети о Кирилле, равно как и о Мефодии, оказалась на редкость скупая информация. Один из них значился в черном списке бизнесменов, поскольку занимал большие суммы денег и не возвращал; второй фигурировал в какой-то денежной тяжбе. Фотографий не было. Видимо, братья, владевшие, как поняла Алина, совместным бизнесом, не желали себя афишировать. В социальных сетях их тоже не было.
Но всемогущий Интернет всё же помог: в Фейсбуке Алина нашла молодого человека, на аватарке которого стояла фотография, буквально заставившая ее ахнуть… Ну да, нет… не может быть, конечно… сын, она могла бы сказать это, даже если бы фамилия их была Иванов или Сидоров. Сын, но которого из братьев? Было указано только имя, без отчества. Надо же, какое поразительное сходство – просто наваждение! Юрий Скабина, совсем недавно закончил технический вуз, спортсмен. Она изменила параметры поиска в Интернете, и нашла-таки отчество. Юрий Кириллович. И на всех фотографиях – то же открытое, слегка отуманенное, романтическое лицо и обаятельная улыбка мальчика, которого она любила тридцать лет назад, как, пожалуй, больше никого и никогда.
И только теперь Алина поняла, как хорошо, что любовь эта была неосуществленной и осталась далеко-далеко в прошлом. Но только почему-то он снова начал ей сниться. Хотя на самом-то деле его уже не было. И ее тоже.
* * *
В библиотеке Алина, кроме всего прочего, устраивала «встречи с читателями». Для этого нужно было, во-первых, найти какого-нибудь писателя, во-вторых, убедить читателей с ним встретиться. Впрочем, обе задачи решались довольно легко. Писатели выстраивались в очередь и сами обеспечивали основную аудиторию своими друзьями и родственниками. К этому прибавлялась парочка бездомных или пенсионеров из соседнего дома. Писатели, конечно, были «не настоящие», не те, про которых она рассказывала детям в школе. Просто с развитием интернета и возможностей напечатать книжку за свой счет или выпустить электронную вообще бесплатно каждый человек, ощутивший зуд в правой руке, стал называть себя писателем. Даже работая в районной библиотеке, Алина перестала ориентироваться в этой большой свалке макулатуры. Хотя иногда попадались люди с интересными книжками. Вот одна дама читала рассказ про человека, нашедшего старые письма своей матери. Вернее, не ее письма, а письма к ней от ее любовника. И как он их читает и понимает многое про прошлое и про свою настоящую жизнь. Жалко, теперь никто писем не пишет. Вот, кстати, что ей теперь делать: уничтожить письма Кирилла или пусть их потом после ее смерти читает ее сын? Хотя сын читать не станет, просто выкинет. Вот разве что внук…