— Кто она такая?
— Разве вы не знаете? Это же Синица, дочь Юаня.
— Будь я проклят! Если она дочь старика, почему она не обращала на него ни малейшего внимания?
Горбун развел руками.
— Вероятно, поссорились. Она, знаете ли, девушка с характером. Когда рассердится — настоящая мегера. Хотя прекрасная акробатка. Выступает на уличных перекрестках вместе с отцом. У нее есть сестра-двойняшка по имени Коралл. Более кроткого существа и найти невозможно! Коралл поет и танцует, а еще умеет играть на лютне.
— Значит, братец, тебе тогда попалась Коралл, — сказал Ма Жун Цзяо Таю.
— Ну и что из этого? Я заплачу за выпивку. Сколько с меня приходится, хозяин?
— А ты знаешь, где они живут? — спросил Ма Жун, пока его приятель рассчитывался.
Горбун метнул на него подозрительный взгляд.
— То здесь, то там. Куда их занесет.
— Пошли же! — нетерпеливо позвал Цзяо Тай.
Когда они оказались на улице, Цзяо Тай посмотрел на темное небо.
— Ни намека на ветер! — недовольно отметил он.
— А в Старом городе будет еще жарче, — сказал Ма Жун. — Что нового в управе?
— Ничего, кроме дурных вестей. Число умерших продолжает расти. Я привел этого подонка Лю, и он поведал историю о несчастном случае с Мэем. Это был замечательный старик. А Лю — мерзкий сукин сын.
Из-за угла показалась телега, которую тащили шестеро человек в черных балдахинах и капюшонах, полностью закрывающих лицо. В них имелось только две прорези для глаз. На телегу были навалены бесформенные тюки, завернутые в холстину. Ма Жун и Цзяо Тай поспешно натянули шейные платки, чтобы закрыть рот и нос. Когда страшная повозка проехала мимо, Цзяо Тай встревоженно сказал:
— Нашему судье следовало бы покинуть город вместе с государственным советом. Для такого замечательного человека, как он, здесь дьявольски нездоровый климат!
— Пойди и скажи ему об этом! — сухо отреагировал Ма Жун.
Они молча двинулись по пустынной улице и, вскоре выйдя на главную дорогу, идущую вдоль широкого канала, который пересекал город с запада на восток, оказались у моста Полумесяца. Его три арки изящными сводами нависали над каналом, из-за чего мост и получил свое название. Обветренные кирпичи уже более трех веков противостояли натиску времени и войн. Обычно на мосту Полумесяца и днем и ночью царило оживление, но сейчас там было совершенно пустынно.
Ма Жун уже собирался вступить на мост, но вдруг остановился. Взяв своего друга за руку, он торжественно объявил:
— Братец Цзяо, я собираюсь жениться на этой девушке!
— Ты бы хоть раз придумал что-то поновее, — устало усмехнулся Цзяо Тай.
— На этот раз все обстоит совершенно иначе, — заверил Ма Жун своего друга.