Я удивлённо поднимаю бровь.
– Низкий уровень сахара в крови, – усмехается она. – Угостить?
Должно быть, это наследственное. Вот и объяснение найденным в последний раз обёрткам.
Мак открывает окно, раздвигает ставни, и в библиотеку проникает луч света, пусть слабый и размытый, но всё-таки немного разгоняющий темноту.
– Боже! – ахает она.
Мы вскакиваем с дивана и бросаемся к окну. Мои ботинки хлюпают по мокрому ковру.
Пейзаж за стеклом ничем не напоминает Палм-Нот – он больше похож на аквапарк, где на ночь забыли перекрыть краны. Мейн-стрит совершенно затоплена. Повсюду, как зелёные спасательные плотики, плавают ветви деревьев и пальмовые листья. Стоявшая через дорогу телефонная вышка рухнула на крышу «Песочницы», оставив неровную дыру в черепице, из-за чего магазин стал похож на гигантскую горку. Деревья, укрывавшие бухту Корали, торчат в разные стороны под самыми невообразимыми углами, понурив жалкие остатки ветвей.
К берегу прибило старую моторку, и каждая новая волна безжалостно волочит её по камням.
Но порывы ветра теперь налетают лишь изредка, да и то вполсилы, а дождь – просто детский лепет по сравнению с тем, что было раньше. Я вытягиваю шею, чтобы взглянуть на мост: волны больше через него не перехлёстывают.
Мак накидывает куртку поверх комбинезона, натягивает резиновые сапоги, потом забирается на подоконник и прыгает вниз, подняв фонтан брызг.
– Как водичка? – интересуется Корали, по её лицу впервые скользит тень улыбки.
Мак, не удостоив её ответом, спускается с тротуара и оглядывается по сторонам. Вода доходит ей до середины икры.
– Ты ведь живёшь за домом Блэквудов, так, Итан? – спрашивает она.
– Ага.
– Значит, пара миль. Не нравится мне это, но разрулим. Не хочу, чтобы ваши предки с ума посходили. Я отведу тебя, а Нима – Корали. Наверху, подальше от берега, должно быть не так глубоко.
– Согласна? – спрашиваю я Корали, кося глазом на Ниму.
– Да. Я справлюсь.
Мы шлёпаем обратно к журнальному столику. Пока я стягиваю насквозь промокшие зимние ботинки вместе с носками и влезаю в резиновые сапоги, Нима осторожно перекладывает волчат в сумки, а после вручает их нам, как внимательная мама – собранный в школу обед. Взяв свою, Корали направляется к окну.
– Спасибо, – говорю я Ниме, забирая сумку.
– Это тебе спасибо, – отвечает она. – За то, что так заботишься о Корали. Ты ведь ради неё жизнью рисковал.
– Как и вы, – пожимаю плечами я. Может, Нима все эти годы и не была Корали хорошей мамой, но сегодня она уж точно позаботилась о дочери и даже спасла ей жизнь, а это что-нибудь да значит.