В городе заканчивались новогодние праздники. Гвардеец имперского легиона искал дом свиданий. Ему указали адрес, он долго плутал в узких улицах центра города, пока наконец не нашел нужную дверь. В опрятном светлом холле молодой сааланец оказался один-одинешенек. Из-за высокой стойки высунулась дружественная рука и подала журнал, затем еще два. Гвардеец открыл один, перелистнул несколько страниц. Журнал был заполнен ростовыми фотопортретами дам в предельно откровенных позах и почти без одежды. Сааланский паренек перегнулся через стойку и нашел там миловидную барышню с бритой головой, татуировкой на макушке, тремя серьгами в правом ухе и одной в левом. Одна бровь у барышни была сбрита. Он поздоровался и спросил, почему же дамы не выходят знакомиться. Она доброжелательно ответила:
— Выберите, с кем вы хотите знакомиться, и мы ей позвоним. Хотите, сами позвоните.
— А если она не захочет? — удивился сааланец.
— Как это не захочет? — не поняла барышня. — Вы же заплатите ей за время, проведенное с вами.
Гвардеец не понял этой мысли:
— Извините, я не уверен, что хорошо знаю язык и все услышал верно. Скажите мне просто и понятными словами, пожалуйста.
Барышня поднялась из-за стойки и пару раз махнула ресницами, сосредотачиваясь перед тем, как заговорить.
— Вы выбираете понравившуюся девушку на фото. Мы звоним ей в номер по телефону, она выходит к вам и провожает вас к себе. Через час или два вы выходите и рассчитываетесь со мной за проведенное у нее время.
— С вами, а не с ней? Почему?
— Если вы захотите подарить ей что-то поверх обычного тарифа, это, конечно, ваше право, но вообще-то не слишком желательно.
Гвардеец тяжело оперся на стойку.
— Платно? Я все правильно понял? Она согласна, потому что ей за это заплатят? И так все здесь?
— Да, совершенно верно, любая из девушек на фото из этих журналов согласна быть с вами за названные деньги. В первом журнале те, кто сейчас здесь. Остальных можно вызвать звонком, но придется подождать, пока выбранная вами девушка доберется сюда.
— И ни одна не возразит?
— Если вы не захотите ничего сверх оплаченного — почему бы ей возражать? И улыбаться будет, как настоящая.
Этот гвардеец был прочный парень. У бедняги даже хватило выдержки сказать «извините за беспокойство, спасибо, не нужно» перед тем, как выйти. Барышня пожала плечами и молча нырнула за стойку. Откуда-то из коридора вышли два невысоких квадратных крепыша и молча закрыли за ним дверь. По дороге в Адмиралтейство он сам заметил, что совсем раскис. Поэтому вместо того, чтобы вернуться в казарму, он попросил конфиденцию. Прождав ее почти час, он разрыдался у первого же свободного досточтимого, нашедшего на него время. Досточтимый сперва дал ему выплакаться, затем выслушал, вытаращил глаза и поскакал к начальству, как сайни, укушенный за хвост. Другой досточтимый, постарше, выслушал младшего собрата, пришел с ним в комнату для конфиденций и еще час объяснял несчастному парню, что дело вовсе не в нем и что он не стал за неделю в казарме настолько страшен, чтобы покупать внимание невольниц за деньги у их хозяев. Успокоив кое-как бедного солдата, досточтимый открыл портал и ушел в Приозерск докладывать достопочтенному о случившемся.