— Они и есть мои друзьями, — указал на монстров Тиртай.
— Эти животные? — опешил я.
— Присмотрись к ним внимательнее, — посоветовал мне он.
— Я вижу, что они связаны кожаными ремнями, — сказал я, заметив отсветы огня, блестевшие на широких полосах кожи.
— Они не связаны, — сообщил мне Тиртай. — Это своего рода сбруя. Неужели Ты не видишь на ней снаряжения? А ещё обрати внимание на металлические кольца на их левых запястьях.
— Их хозяин ещё и подвесил большие золотые кольца в уши одного из них, — заметил я.
— У него, несомненно, есть лорд, — кивнул Тиртай, — где-то, вероятно, очень далеко отсюда, но ни в коем случае не хозяин.
— У них, должно быть, довольно слабые органы чувств, — предположил я, — поскольку даже за мгновение до нашего появления они не знали о нашем присутствии.
— Уверяю тебя, — усмехнулся мужчина, — они прекрасно знали о нашем присутствии. Их кажущаяся неосведомлённость, почти дремота, нужна была, чтобы успокоить нас.
— Чтобы заманить нас? — уточнил я.
— Думаю, не на сей раз, — сказал он.
— Они повернули свои головы, только когда мы почти наступили на них, — заметил я, — правда, признаю, сделали они это очень быстро.
— Честно говоря, я сомневаюсь, что они могли это контролировать, — пояснил Тиртай. — Думаю, что это было рефлексивное движение, когда мы достигли некоторого критического расстояния. Эти существа могут контролировать себя только до определённых пределов. Об этом нужно помнить. Порой они опасны даже для друзей и союзников. Их уши повернулись одновременно. Ты заметил?
— Нет, — ответил я.
Вообще-то было довольно темно. К тому же всё произошло очень быстро. Действительно ли, спрашивал я себя, Тиртай заметил движения их ушей, или только впоследствии понял, что это имело место. Теперь уши стояли торчком, уставившись на нас, словно большие глаза, способные видеть звук.
— Наше появление здесь вовсе не было для них неожиданностью, — сообщил мне Тиртай. — Они способны услышать шаг полевого урта в траве в дюжине шагов от них.
— Вы говорите о них так, словно они — люди, — заключил я.
— В чём-то они подобны людям, — заверил меня он, — но они отличаются от нас, очень отличаются.
— Это была слишком неожиданная встреча, — сказал я. — К счастью для них я не успел выхватить меч и не напал на них.
— К счастью в первую очередь для тебя, — хмыкнул мужчина.
— С чего бы это? — удивился я. — Они же безоружны.
Прямой удар обоюдоострым гладием сначала в того, который слева, и затем обратное движение вправо. Оба удара в горло, лёгкие, как шорох, который едва можно услышать, но достаточно глубокие, чтобы вспороть гортань. Клинок нельзя загонять на всю длину, это следует делать ровно настолько, насколько это необходимо. Тот, кто использует гладий как мясник, вряд ли будет использовать его долго, возможно, лишь однажды.