— Впрочем, — хмыкнула Донна, — вы пока не заслужили тунику.
— Мы — свободные женщины, — заявила Дарла.
— Я думаю, что для вас сейчас самое время приступать к своей работе, — сказала Донна. — И первое, что вам следует сделать, это насобирать мягких ветвей для лежанок, чтобы мужчины могли лучше отдохнуть. Затем придёт очередь воды и хвороста.
— Ни за что! — заявила Туза и тут же закричала от боли.
Донна наотмашь четырежды стегнула её хлыстом, который до сего момента спокойно держала в руке. Туза низко наклонилась, обхватила руками голову и, задрожав всем телом, завыла.
Двое или трое из мужчин, находившихся поблизости, обернулись, но ни один не предпринял даже попытки вмешаться.
Донна ещё два раза ударила Тузу.
Я была в шоке. Я была в ужасе. Рабыня не должна бить свободного человека. За это ей могут отрезать руки, уши, нос! Зачастую это расценивается как преступление, караемое смертной казнью.
— Свободную женщину ударили! — завопила Дарла, обращаясь к мужчинам. — Рабыня подняла руку на свободную женщину! Рабыня!
Вожак, проходивший мимо с парой своих людей, обернулся, и раздражённо бросил:
— Выпори её как следует.
— Наклонись, — приказала Донна Дарле, — лбом в землю, держи правое запястье левой рукой!
— Пожалуйста, нет, — простонала Дарла.
Но у Донны был приказ, имевший приоритет над всеми просьбами, и она нанесла четыре размеренных удара.
— Но мы — свободные женщины, — прорыдала Дарла.
— Возможно, вы уже не свободные женщины, — намекнула Донна.
— Но мы — свободные женщины! — воскликнула Туза.
— Если вы — свободные женщины, — решила объяснить ей ситуацию Донна, — вы — пленницы, а если так, то вы будете не первыми свободными женщинами, которые почувствовали на своей шкуре хлыст рабыни. Это поможет вам изучить дисциплину и подготовит к ошейнику.
— Никакого ошейника, — закричала Туза. — Я никогда не буду носить ошейник!
— Тебя могут даже не спросить, хочешь Ты этого или нет, — напомнила ей Донна.
— Что? — ошарашено уставилась на неё Туза.
— Ну что, Госпожи, — усмехнулась Донна, поворачиваясь к Эмеральд и Хизе, — вы тоже горите желанием почувствовать хлыст?
— Нет, — тут же ответила Эмеральд.
— Нет, — вторила ей Хиза.
— Тогда поцелуйте его, — потребовала Донна, — покажите свой страх перед ним, выкажите ему своё уважение.
— Никогда! — сказала Хиза, но Донна уже прижала хлыст к её губам.
Хизе просто ничего не оставалось, кроме как угрюмо его поцеловать.
— А теперь оближи его, — потребовала Донна, и в её голосе явственно прозвучала угроза.
Я с удивлением наблюдала, как маленький, мягкий язык Хизы, пусть и неохотно, но покорно проявил внимание к упругому инструменту дисциплины и власти. В следующий момент хлыст оказался в нескольких дюймах от лица Эмеральд, которая потянулась вперёд всем телом и поцеловала его, а потом, не дожидаясь команды, ещё и облизала, тщательно, изящно и нежно. Похоже, подумала я, Эмеральд уже примеряет ошейник.