Меня озадачил тот факт, что в этом прекрасном, пустынном лесу, в котором кроме нас, казалось, никого из людей не было, наши мужчины не разводили костров. Также я не понимала, как они находили дорогу через лес, поскольку никаких тропинок или дорог здесь не было. И конечно я не заметила никаких признаков того, что мы следовали известным им путём. Не заметила я и чего-либо напоминающего компас, или что-нибудь похожее на прибор позволяющий определять направление. На судне компас был, я видела его, когда нас выводили на палубу, чтобы подышать свежим воздухом. Он был установлен на пьедестале между двумя рулевыми. Конечно, направление можно было определить и по солнцу, чьи лучи проникали сквозь навес листвы, зачастую раскинувшийся высоко над нашими головами. Я заключила, что на север с некой тайной целью курсировало множество кораблей. Возможно, существовало множество путей к месту нашего назначению, которое, насколько я поняла, было своего рода лагерем, не случайно же его называли «тарновый лагерь». И снова, я не понимала, как наши мужчины находили дорогу в этом лесу. Возможно, с нами были некоторые из тех, кто встречал нас на береге, и они служили проводниками. Мне оставалось только надеяться на то, что мы не заблудились.
— Подъём! — прилетела команда. — Взяли груз!
Я встала, подняла свою ношу на голову и приготовилась двигаться дальше. Я была не в той ситуации, в которой можно было бы расслабляться. Верёвка передо мной петлей охватывала шею восемнадцатой, а сзади шла к сорок третьей. Я была выше её ростом, точно так же как восемнадцатая была немного выше меня. Наш караван состоял из семнадцати девушек. Позже, по приходу в тарновый лагерь, нам предстояло быть распределёнными по-разному.
Внезапно, мы услышали череду последовательных громких шумов, словно что-то хлопало по навесу листвы, закрывавшей от нас небо. Все дружно подняли головы и посмотрели вверх. Листья, сорванные порывами ветра кружась, падали вокруг нас. Я заметила промелькнувшие тени, словно быстрые, жестокие, зубчатые облака на мгновение одно за другим перекрывали солнце. Но эти тени однозначно не могли быть облаками. Над нами было что-то живое! Пронзительный крик прорвался сквозь занавес листвы и некоторые из рабынь вскрикнули. Они, догадалась я, в отличие от меня понимали, что могло происходить там, над кронами деревьев. Но, даже не понимая, я была поражена и испугана настолько, что не могла издать ни звука. Остальные девушки обменивались дикими взглядами. Потом ещё одна стремительная тень пронеслась над нашими головами, и новый хлопок, подобный тому, какой раздаётся при резко растягивании сжатого шёлка, только усиленный до неимоверной громкости сорвал листья с деревьев. А затем снова раздался крик, и ещё одно тело промчалось выше крон. Таким криком, предположила я, можно было бы объявлять о марше Убаров, или заявлять свои права на мир.