— Прошу тебя, выполни мою просьбу. Тебе следует незамедлительно выехать из Кремля.
Признаться, я оторопел. Не стал задавать вопросов. Сказал лишь:
— Хорошо. Считай, что договорились. Только как вот быть с сыном?
— Ты будешь его видеть. Мальчик должен знать отца.
Когда я вышел из квартиры, меня догнал наш семейный автомобиль. Водитель, помнится, подполковник, довольно приятный человек, сообщил, что ему дано указание отвезти меня в любое место, куда укажу. Я поехал сначала к сестре, потом на Лесную улицу, где родился и где жили родители в старом трехэтажном доме.
Наутро не без удивления обнаружил, что за мной ходят два, как говорили раньше, «топтуна». Полгода они не спускали с меня глаз. Шли за мной в институт, иногда заходили в само здание. Дежурили у дома днем и ночью. Через два-три дня после моего «выдворения» на Лесную приехал чекист и попросил сдать пропуск в Кремль. Документ этот был уникальным. С его помощью можно было попасть куда угодно. Фактически он свидетельствовал о принадлежности к правящей элите страны. И вызывал подобострастное почтение у всех, кто его видел.
Светлана солгала мне. С сыном видеться мне не разрешили. А вскоре я узнал, что бывшая моя супруга вышла замуж за сына видного партийного деятеля А. А. Жданова — Юрия. И родила от него дочь Катю.
Официального развода у нас со Светланой тогда не было. Стало быть, ее новый брак по существующим правилам регистрации не подлежал. Но кто обращал внимание на эти «мелочи»? При одном живом муже Светлана вышла замуж за другого. Кстати, семейная жизнь с Юрием Ждановым продолжалась всего несколько месяцев. А затем, взяв дочь, Светлана вернулась к отцу. Мы же с ней развелись только в 1956 году. В ту пору, надо сказать, существовало правило: еще до рассмотрения дела в суде требовалось опубликовать сообщение о разводе в газете. В «Московской правде» и «Вечерней Москве» имелись специальные полосы для соответствующих объявлений. Решив соблюсти все формальности, я отправился в «Вечерку». Ее главным редактором был мой товарищ детства Кирилл Александрович Толстов. Будучи крайне осторожным человеком, он на всякий случай счел необходимым позвонить Е.А.Фурцевой. Тогда она работала первым секретарем Московского городского комитета партии.
— Екатерина Алексеевна, речь идет о моем друге. В свое время он был женат на дочери Сталина — Светлане. Но брак до сих пор не расторгнут. Необходимо дать объявление в газете. Как быть?
— Но позвольте, она же числилась замужем за Ждановым?
— Значит, не числилась.
— А как же дочь? Чья она?
— По закону Морозова, а по жизни — Жданова.