«Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь…»
Учреждение медицинского поста при генсеке, имевшее столь неожиданные последствия, не решило, однако, главной проблемы — транквилизаторов. Владычица сердца Ильича вмешивалась в действия врача, диетолога, поваров — но вовсе не спешила бороться с пагубной привычкой своего пациента.
Больше того, не в силах оставаться рядом со старым Брежневым столько, сколько ему хотелось, — а он был рад держать ее около себя круглые сутки — вскоре поняла, что именно в таблетках и заключается ее спасение. Чтобы беспокойный пациент подольше спал, подкладывала ему в еду нембутал или фенобарбитал, а сама бежала домой.
Ситуация становилась невыносимой. Тишайшая Виктория Петровна молча, кротко переживала новый роман неверного супруга. Не смея сказать фаворитке ни слова поперек, расплачивалась за это приступами гипертонии. Но долго так продолжаться не могло. Зависимость Брежнева от молодой любовницы становилась скандальной. Он оказался полностью порабощенным, лишенным всякой воли, всюду брал ее с собой, исключая разве что официальные мероприятия. На пирушках в охотничьем домике в Завидово новая любимая женщина генсека присутствовала неизменно, сидела за общим столом с членами политбюро, чего не позволялось ни личным врачам, ни телохранителям.
Здесь под добрую рюмку армянского коньяка обсуждались важнейшие политические проблемы, в том числе секретные (они у нас, правда, все были секретные) и международные. А женщина сидела и слушала.
Среди членов политбюро поднялся ропот, и первым не выдержал Дмитрий Полянский. Возмущенный, он позвонил Чазову и потребовал поставить медсестру на должное место. Но главный кремлевский медик хитро от объяснений с Брежневым уклонился.
Тогда Полянский сделал это сам. За что и пострадал — генсек лишил члена политбюро своего расположения, и с того рокового дня 1976 года звезда Дмитрия Полянского повернула на закат. С членством в высшем политическом органе партии ему пришлось распроститься.
Брежнев дряхлел и впадал в маразм на глазах. Его необходимо разлучить с роковой женщиной! Попытались действовать хитростью:
— Ах, она сегодня не придет, муж заболел… ребенок заболел… сама занемогла…
Чтобы завершить операцию «Расставанье», пришлось объединить, как туманно пишет Владимир Медведев, усилия «руководства КГБ, МВД и минздрава». Наконец, генсека удалось изолировать от этой «ужасной» женщины.
Но здоровье его уже было подорвано непоправимо. Больному действительно необходим был постоянный медицинский контроль. Однако боязнь рецидива «любовной болезни» дорогого Леонида Ильича была столь велика, что на даче, где он проводил большую часть времени, не оставили даже элементарного медпункта. Когда Брежнев умер, рядом с ним не оказалось ни врача, ни медсестры. «Скорая помощь», вызванная к телу умершего руководителя страны, прибыла через сорок минут после вызова.