— Так вот, — сделал мне замечание Горячев, — я уже предупреждал: при водителях — ни слова. Все станет завтра известно кому надо. И второе: надо хорошо изучить программу. Там все сказано. В хранилищах расположишь продовольствие и вещевое имущество. Рядом будут окопы и открытые площадки. В них разместишь то же, что и в хранилищах. Вот и сделаешь научное заключение, как земляные сооружения спасают материальные средства. Еще будут здесь цистерны и резиновые резервуары, заполненные горючим, а чуть дальше — бетонные бассейны.
Чтобы показать Ивану Алексеевичу, что я читал программу, дополнил:
— И здесь же, на площадках, развернем трубопровод, заполненный жидким топливом, поставим перекачивающие станции, машины с грузом… А в бассейнах будет нефть.
— Вот, знаешь, а задаешь вопросы при водителе, — проворчал начальник отдела, и мы поехали, естественно, молча, на другие площадки. Побывали у танкистов, артиллеристов, авиаторов.
Пока Иван Алексеевич разговаривал с офицерами, я сидел в тени «газика», чтобы хоть на минутку спрятаться от палящего солнца. К тому же не хотел казаться любопытным и решил не смотреть на сооружения других научных групп каждый занимался своим делом. Но вдали я все же видел прочные укрытия для танков, полуподземные ангары для самолетов, земляные окопы и парки для орудий.
На «Ша» мы возвратились не одни. Вслед за нами ехали еще три подполковника: танкист М.Н.Орлов, высокий голубоглазый красавец, заядлый курильщик и, как мне показалось, не совсем здоровый — он тяжело кашлял (через четыре года Орлов умрет от рака легких); крепыш артиллерист М.И.Казаков, который все делал медленно, степенно, ходил важно, приподняв голову, и редко улыбался. Третий — чуть старше нас всех, авиационный инженер Б.П.Волков. Невысок, совершенно белая вьющаяся шевелюра. В нем чувствовались сила и ловкость. На полигон Волков приехал в первый год его существования, вскоре женился на молоденькой сотруднице штаба строительных частей Римме. Вместе они и пережили самую трудную пору становления полигона, когда семейные офицеры были рады и углу в землянке.
Все мои коллеги казались неисправимыми молчунами. Но уже вскоре я понял, что неразговорчивыми и до удивления необщительными их сделала служба. Все они были участниками войны и к фронтовым наградам прибавили ордена за участие в проведении первых атомных и водородного взрывов.
Специалистов различных родов войск объединяла общая задача: все мы занимались поисками способов и средств противоатомной защиты. Кроме того, совместно с временно прикомандированными специалистами должны были давать рекомендации по модернизации боевой техники, тыловых агрегатов, имущества и так далее с учетом воздействия ядерного оружия.