Мы оба смеемся. Хохочем и хохочем — так моя мамочка никогда еще не хохотала. Я хороший мальчик. Сердце щемит, но приятно. Моя мамуля меня любит. Но это в нашей семье тоже говорить не принято.
Стук во входную дверь. Мы замираем. Мама кивает мне — узнай, кто.
— Кто там?! — кричу я.
— Мама твоя дома? — спрашивает из-за двери мужской голос.
Мама показывает губами: «Нет». Тычет пальцем в сторону двери. Если это разносчик «Республиканских новостей», к нему обязательно нужно выйти, иначе они поймут, что вы врете. Ма прячется на кухне.
— Моей мамочки нет дома, мистер, — говорю я таким голосом, будто мне шесть лет.
— Скажи ей, что она не расплатилась за прошлую неделю, и Минни велела все срочно прислать. Вчера.
Это как, с помощью машины времени?
— Да, мистер, скажу.
Дожидаюсь в прихожей, пока он не выйдет на улицу.
— Мамуля, — зову я. Она выходит из кухни. — Вот, мамуля. — Протягиваю ей десять пенсов. — На хозяйство.
Она заливается яркой краской.
— Охи глупая же у тебя головушка, сынок. Так, а теперь давай отсюда хоть к черту в пекло, пока я не передумала и не отобрала!
Пулей пролетаю через кухню, выскакиваю на улицу.
— Уля-ля! Уля-ля! Трам-тирьям! Трам-тирьям! — Я — Спиди Гонзалес. — Оп-па!
По хорошему, надо бы пойти к миссис Маквиллан, она же дала мне тот пакетик бесплатно. Но я больше всего люблю «Салун» Тонеров. А часть денег можно сэкономить и отдать Терезе Макалистер, чтобы она показала мне, как тискаются; впрочем, она, наверное, и бесплатно согласится.
— Здорово, сынок. Как там твоя мама? — спрашивает миссис Тонер.
— Нормально.
— Господи, какой же ты уже большой вырос! — Она кивает.
— Ага, — говорю я голосом большого мальчика.
Вот бы мне такой голос без всякого актерства. Представляете, как было бы здорово, если бы голоса продавали в магазине? Впрочем, вряд ли он оказался бы мне по карману. Но можно было бы заказать по каталогу, а потом платить в рассрочку, раз в неделю. Или взять денег в долг у Минни-Ростовщицы.
Раз уж я совсем большой вырос, может, миссис Тонер продаст мне сигаретку?
— Можно одну сигарету? — спрашиваю, глядя на прилавок.
— Молод ты еще курить, ничего не получишь. — Машет рукой.
— Да это я просто пошутил, — объясняю. — Мне кулек конфет за десять пенсов, пожалуйста.
Смотрит на меня искоса, как будто не поверила, но кулек выдает.
— Спасибо, миссис Тонер.
Хватаю конфеты и выскакиваю на улицу.
И тут же налетаю на какого-то дядьку. Новый священник. Что он, интересно, тут делает?
— Привет, Микки.
— Здрасьте, святой отец.
— Как жизнь? — спрашивает.
— Нормально, — отвечаю, но на него не гляжу.